— Вот! А я о чем?
— А действительно, о чем это вы?
— Как о чем! О культуре пития, конечно! Вы же не станете отрицать, что медики в целом и реаниматологи в частности, ничего не хочу сказать плохого, просто в силу специфики профессии так сказать…
— Ладно. — махнула я рукой, — спорить не буду. Ну что из этого следует?
— А то, что медики в этом вопросе очень похожи на нас археологов. Вот к примеру, что вы делаете, когда заканчивается «бухло»? Прекращаете процесс или идете и покупаете?
— По-разному. Но если вы так ставите вопрос, то конечно, коли уж закончился спирт, назначаем гонца, он идет и добывает.
— Вам проще, — вздохнул Шляпников, — у вас всегда магазин под рукой. — А вот археолог, что делает, если до магазина пять километров? Правильно. Идет, покупает и возвращается с выпивкой. А если десять километров? — научрук вздохнул и сам тут же ответил на свой вопрос, — тоже идет и покупает, только возвращается значительно позже. Да, наше ремесло требует от нас терпения во всем.
— Ну хорошо. — снова рассмеялась я, — А дальше-то что? — решила спровоцировать я научного сотрудника на дальнейшие откровения.
— А дальше — само собой напрашивается дедуктивное умозаключение, что есть не что иное, как переход от общих гипотез к частным выводам.
— Валяйте, — махнула я рукой, откупоривая вторую банку. Этот кандидат наук начинал мне нравиться. Какие все-таки забавные люди эти археологи.
— А частные выводы, девушка, в данном конкретном случае очевидны. Вам, как и мне свойственна некоторая доля цинизма по отношению к смерти. Вот, например, когда нам в раскопе на поле боя с татаро-монголами попадаются скелеты, а попадаются они постоянно, мы думаем про себя: Ну да, жалко, конечно, что что их всех так варварски перебили татары. Ну да, все они погибли молодыми. Ну так что? Ведь, если посмотреть с другой стороны, и продолжительность жизни-то тогда была прямо скажем не слишком большой. Скажите, разве вам, как врачу, не знакома подобная постановка вопроса?
— Такие умозаключения свойственны скорее паталогоанатому. — лениво возразила я, хотя, учитывая специфику моего нынешнего ремесла трудно было не согласиться.
— Правда у нас, — совсем разошелся Шляпников, — я имею в виду археологов, эта пресловутая доля цинизма иногда просто зашкаливает. У меня есть несколько приятелей которые с превеликим удовольствием позируют перед фотокамерой на фоне разверстых могил, чуть ли не в обнимку с черепами и прочими малоаппетитными бренными останками. При этом они совершенно не стесняются выкладывать все это в социальных сетях. Хотя подозреваю, что других снимков у них попросту нет.