И он чувствует, как его вновь окружает опасность. Он ползет, при этом оборачивается назад на широкие серые пепельные поля - и ничего не видит. Когда он снова смотрит на Эвелин, то замечает только собственную четкую черную тень. Потом и она бледнеет: по Земле проходит световой луч.
Но ужас остался. Эвелин дважды предупредила его, а она никогда не ошибалась. Крэйн остановился, обернулся и устроился так, чтобы наблюдать. Если его действительно преследуют, он увидит, кто или что крадется сзади.
Наступила болезненная минута просветления. "Я сошел с ума, - пробилось сквозь жар и сумбур в голове. - Разложение в ноге перекинулось на мозг. Нет ни Эвелин, ни Холмиера, ни угрозы. На всем этом пространстве ни одной живой души, кроме меня; наверное, даже привидения и духи преисподней погибли в аду, окружившем планету. Нет, ничего кроме меня и моей болезни не существует. Я умираю - и когда это случится, погибнет все. Останутся только кучи безжизненного пепла".
Но он почувствовал какое-то движение. Снова повинуясь инстинкту, Крэйн опустил голову и затаился. Он смотрел на серые равнины сквозь распухшие веки и думал, не смерть ли играет с его глазами дурную шутку. Надвигалась новая дождевая стена, и он надеялся проверить сомнения до того, как все исчезнет в дожде.
Да. Вон там. Позади, в четверти мили от него, по серой поверхности легко передвигалось что-то серо-коричневое. Сквозь далекий гул дождя был слышен шорох пепла и видны вздымающиеся маленькие облачка. Крэйн украдкой нащупал в рюкзаке револьвер, а его мозг, объятый ужасом, искал объяснение происходящему.
Нечто подобралось ближе, и Крэйн, прищурившись, вдруг все понял. Он вспомнил, как при посадке на покрытую золой Землю Юмб бился и вырывался от страха из рук.
- Ну конечно, это Юмб, - пробормотал Крэйн и встал. Собака остановилась. - Сюда, малыш, сюда! - радостно прохрипел хозяин.
Он был безумно рад - его давило одиночество, жуткое чувство, что ты один в пустоте. Теперь одиночество кончилось, кроме него есть еще кто-то. Друг, который будет его любить, общаться с ним. Снова вспыхнул огонек надежды.
- Сюда, малыш. Давай же...
Мастиф пятился от него, обнажив клыки, высунув язык. Собака отощала; ее глаза в темноте светились красным. Крэйн позвал ее еще раз, и пес зарычал, из его ноздрей вылетели клубы пепла.
"Голодный, бедняга", - подумал Крэйн. Он сунул руку в рюкзак, и пес опять зарычал. Его хозяин вытащил плитку шоколада, с трудом снял обертку и фольгу, потом слабой рукой кинул шоколадку Юмбу. Она упала, не долетев до него. Минутное замешательство; затем собака медленно подошла и схватила пищу. Ее морда была будто посыпана пеплом. Животное непрерывно облизывалось и продолжало приближаться к Крэйну.