— Так вы от него прячетесь? Он опять к вам приставал?
— Пастор?! — хором воскликнул стол.
— Святая Мадонна! — Прелестная итальянка распахнула и без того огромные глаза. — Это правда?
— Нет, нет, все в порядке, — Даша замялась, не хватало, чтобы весь отель об этом судачил. — Просто после утреннего... инцидента не хочется попадаться ему на глаза.
— Тогда пусть лучше он прячется, — громким басом заявил Дебузье. — А мы проследим, чтобы он к вам не приближался.
Тем временем пастор закончил разговор, купил какую-то газету и присел в кресло возле стойки.
— Не нравится он мне, — сварливо заметила Пикше.
— Вы не одиноки, — Даша невесело усмехнулась.
— Так вы будете играть?
Она посмотрела на стол, затем на пастора. Нет, в таком состоянии ей не сосредоточиться. Финн явно чего-то выжидает. Кому он звонил? Зачем расселся здесь с газетой? Высматривает девчушку посговорчивее или планирует кого-то прирезать?
«Буду следить», — решила она.
— Боюсь, своей больной спиной испорчу вам игру. — Она улыбнулась. — Как-нибудь в другой раз.
— А что вы будете делать?
— Возьму себе что-нибудь выпить.
— Если передумаете — мы всегда рады вас видеть. — Дебузье широкой лапой сгреб карты.
Даша пристроилась на свое любимое место возле стойки. Перед ней мгновенно оказался бокал глинтвейна. Поблагодарив заботливого Жан-Жака, она села так, чтобы видеть каждое движение пастора. Следить за ним было несложно, но весьма однообразно. Раскрыв газету, финн шевелился лишь для того, чтобы перевернуть страницу. Минут через пятнадцать Даша почувствовала, как ее неумолимо клонит ко сну. Возможно, она так бы и уснула, если бы возле камина не разгорелся яростный спор. Тема конфликта вполне соответствовала времени года: выбирали главное действующее лицо предстоящей новогодней вечеринки.
— Послушайте! — страшным голосом кричал кто-то из гостей, судя по выговору и бешеному темпераменту, итальянец. — Вы выбираете Санта-Клауса, словно президента республики. Ну какая разница, будет высокий или молодой? Главное, чтобы он был мужчиной!
Даша невольно ухмыльнулась — какие странные темы, однако, здесь обсуждаются.
Раздался хохот, крики поддержки и возгласы неодобрения одновременно.
— А я протестую, мистер Салино! — вскочила светловолосая худосочная особа в возрасте, который даже Бальзак не рискнул бы поименовать в честь себя. — Почему обязательно мужчина? Что за дискриминация?
— Потому что это Новый год, а не митинг суфражисток, синьора.
— Не смейте называть меня так! — взвизгнула дама. — Я англичанка и горжусь этим! В нашей стране никто бы не позволил разговаривать с женщиной в подобном тоне. Кроме того, я всю жизнь хотела побыть Санта-Клаусом.