Вадим покорно зачерпнул бульон, сдул пар и отправил его в рот, довольно прищурившись. Свет свечей танцевал в его растрёпанных кудрях, играл золотистыми бликами на светлой радужке, наполнял теплом миловидное юное лицо и белые, по-девичьи тонкие запястья. Какое-то мучительное мгновение Кориону казалось, что нужно что-то срочно вспомнить... Вспомнить ту женщину? Нет, что-то в её облике… Что же напомнил ему Вадим?
Корион замер. Сейчас он поймёт что-то очень важное…
Мальчишка шмыгнул носом.
- А зачем она вам?
Мысль ускользнула и потерялась на просторах Вселенной. Корион прикрыл глаза, пытаясь снова сосредоточиться, но цепочка ассоциаций рассыпалась в прах без надежды на восстановление.
- Нужно отдать кое-что… - Корион посмотрел на друида и поразился собственному идиотизму. Как же он раньше не додумался? - Волхов, вы же можете увидеть прошлое вещей.
- Не всегда, - уточнил Вадим. – А в Фогруфе дар часто выходит из-под контроля. Но да, умею. Что там у вас? Несите.
- Вы уверены? После снов это может быть небезопасно.
- Небезопасно аппендицит резать без наркоза. Несите, сэр.
Корион взял одну из свечей, сходил к себе и вернулся на кухню. Вадим изумлённо заморгал, когда перед ним на стол лёг старинный золотой гребень с навершием в виде упавшего оленя.
- Вот. Нужно определить, в чьих волосах он побывал впервые и чьёму роду принадлежит кровь.
Вадим, затаив дыхание от восторга, зачарованно провёл пальцами по оленю.
- Скифский… Красивый какой! А где кровь-то?
Корион подвинул свечу ближе и, повернув гребень зубцами вверх, показал Вадиму в основании чёрные точки.
- Это следы крови настоящей владелицы. Мой предок расчесал её волосы перед погребением.
- Правда, что ли? Реально сохранилась? Вы его не чистили совсем, что ли?
Вадим совершенно непочтительно сковырнул одну точку ногтем мизинца, отобрал гребень и замер с ним в ладонях, глядя в пламя.
- Не настолько хорошо, чтобы сделать анализ и нормально использовать для поиска, но вы же сверхчувствительный, и у вас… свои методы.
- Тихо! Не мешайте!
Корион послушно замолчал, добавил в свой стакан горячей воды и замер напротив Вадима.
Экстрасенсорика была не самой зрелищной дисциплиной и эльтам давалась не в той мере, как когда-то человеческим магам, но как он замер в трансе перед свечами, как в расширенных зрачках заплясало отражение огней, как тени внезапно стёрли с него юность… Да, в исполнении Волхова определённо была какая-то своя, древняя и исконно земная магия.
Корион подался вперёд. Хотя бы что-нибудь, малейшую зацепку!
Друид судорожно вздохнул, побледнел ещё сильнее, сказал несколько слов на незнакомом языке и, уронив гребень прямиком в суп, схватился за грудь в жутком приступе кашля. Корион вскочил и едва успел его поймать. Вадим прижался к нему, выдохнул. Даже сквозь толстый плед чувствовалась дрожь, бьющая хрупкое тельце.