А, точно. Смерть для высокоорганизованных эльтов всего лишь очередное приключение. Способ форматирования и сброса к заводским настройкам. Но мне-то, мне что делать без Кориона? Он был нужен сейчас таким, какой есть, весь целиком, с великодушным сердцем, холодной головой, острым языком и прочими, не менее важными органами!
У-у-у… А он ещё такую трагическую мину сделал, что хоть сейчас в траур заматывайся. Я с каким-то невнятным бормотанием уткнулась лбом его в руку. Что же делать-то? Что делать? Саботировать лечение я не смогу. Надавить авторитетом тоже – я здесь никто и звать меня никак. Попросить профессора себе в качестве оплаты? Было бы идеально, если бы эльты практиковали рабство, но нет! Ненавижу, ненавижу этого Владыку!
Да ещё мысли в голове скакали бешеными кузнечиками. Почему-то у меня никак не получалось толком сосредоточиться и подумать нормально. Видимо, последствия выброса. А профессор только подливал масла в огонь:
- Волхов, вам не нужно ничего делать. С моей смертью ваша жизнь не закончится. Вы будете учиться в Фогруфе, язвить Аунфлаям, исцелять. С вашей клятвой к вам пойдут многие, в том числе и волшебные народы. А если вы действительно будете брать лишь то, что получается лучше всего, да ещё со всех, то вас полюбят все. Главное, не клянитесь всем подряд, помните, как Аунфлай вас вынудил дать Слово. Не нужно переживать обо мне. Владыка лучше знает и следует нашим законам. Он, в конце концов, правитель всего нашего народа. Кому, как не ему, решать мою судьбу?
От этих слов хотелось рыдать и топать ногами. Хотелось схватить профессора за грудки и заорать что-нибудь глупое и пафосное в стиле подростков, что-то вроде «Я клянусь, вы будете жить, сэр, несмотря ни на что!» Я уткнулась ему в колени и замотала головой.
- Замолчите. Просто замолчите, сэр! Дайте подумать!
Хов вздохнул и запустил руку в мои волосы. От ощущения сильных пальцев на коже по спине побежали мурашки, а внизу живота заворочались неожиданные и незнакомые ощущения. Я дёрнулась и сбросила его руку.
- Не прикасайтесь ко мне!
Профессор на мгновение ошеломлённо застыл.
- Волхов, повторяю ещё раз, не вмешивайтесь. Вы ребёнок. Вы не справитесь с Владыкой. У него слишком много власти.
Он смотрел на меня сверху вниз, откинувшись на спинку дивана и свободно положив на неё руки. Выжидающие чёрные глаза почему-то заставили меня вспомнить сказку про Лиса и Братца-Кролика. В уши тихо зашептала интуиция: «Тебе не кажется, что он как-то очень подозрительно уговаривает не вмешиваться?» Я насторожилась и, поддавшись внутреннему голосу, с тяжёлым вздохом сказала: