* * *
Круг Мира давно завершился, ритуальная лента украсила собой стойку бара, костёр давно превратился в тлеющие угли, которые с каждой минутой всё ярче сияли в сгущающихся сумерках, а отголоски удовольствия всё ещё звучали внутри. Пусть Круг Мира достигался не так, как должно было быть изначально, но суть не изменилась. В слиянии они все становились едины, исчезали разногласия, барьеры, разница в воспитании и положении – всё становилось восхитительно неважным. Суть, одна на всех, пела их голосами, пела единую песню, и у каждого голоса была своя нота, своя роль. Этот общий хор знал всё и мог дать своим участникам то, чего им не хватало, ведь счастье и покой – истинный ключ к настоящему могуществу.
Вот здесь нужно утешить, здесь – проявить силу, а вот тут – заботливо почесать между лопатками и принять ласку. И ещё бы понежиться в переплетении множества рук, наслаждаясь восхитительным единством, но даже Альвах не сможет удержать Вадима, если тому взбредёт в голову всё-таки узнать о ритуале.
Он пошевелился, потянулся за одеждой через прильнувшую к нему обнажённую девушку. Она лежала к нему спиной, и это была наипрекраснейшая спинка со смачным укусом на плече. Он посмотрел на очертания и понял, что синяк оставили его собственные зубы.
- М-м-м? - девушка развернулась, закинув руки ему на шею. Её лицо вынырнуло из волос, после короткого мига пришло узнавание.
- Сесилия, Волхов наверняка уже закончил. Нужно проследить, чтобы он не пошёл сюда, - прошептал он, опустив руку ей на бедро, погладил, как она хотела.
Сесилия потянулась и из вороха одежды выудила его брюки, точно те, которые ему приглянулись. Он их взял, пошевелился – и лежащая у его ног Дита, не выныривая из полудрёмы, не вставая, тут же помогла одеться. Другие подвинулись, освободив путь до выхода.
Связь таяла медленно, с расстоянием становилась всё слабее и призрачнее. В замок Корион вошёл уже с чётким осознанием собственного я. И как только оно пришло – он тут же отрезал протянувшуюся между ним и остальными нить, вместе с тем с удовольствием отсекая и груз чужой вины. Вздрогнул, остановился на секунду, пережидая приступ слабости и жуткой тоскливой пустоты. Кому-то другому разрыв показался бы кошмаром, но он переживал кое-что и похуже.
Выпрямить спину, поднять голову и пойти спокойным твёрдым шагом. Корион ни в чём не клялся, ничего не обещал ни Олли, ни Дите. Он в своём праве.
Волхов выскочил на него за поворот до комнат Альваха.
- Я тебя не отпускал! – кричал Альвах, стоя на пороге. – Верни его! Разбуди! Сейчас же!