И я тоже менялась, покрывалась металлом и шипами, как вьюроза.
- Волхов, ты пойдёшь сегодня на уроки, да? Мы сегодня будем мыло варить, хочешь с нами, да? А потом будет дежурство на кухне, да?
Эдриан зудел над ухом вторые сутки, и от бесконечного потока вопросов мне хотелось его придушить.
- Броуди, ты…
- Да? – доброжелательно улыбнулся мальчишка. Во рту на месте клыка блеснула дырка.
Я потрогала языком собственный качающийся зуб, вздохнула, махнула рукой и покрепче завернулась в одеяло.
- Нет. Иди уже отсюда, пока я добрый.
- Но до каникул осталось всего семь дней, да? Зачем здесь сидеть, да?
Я прокрутила вопросы в голове ещё раз, но связи между ними так и не уловила.
- Вот именно, семь дней. Оценки уже выставлены, контрольные все сделаны. Я с чистой совестью могу послать учёбу заповедным лесом и сидеть в башне.
- Но зачем? – продолжал недоумевать сосед. – Тебе же тут одиноко, да?
Чаша моего терпения в этот прекрасный момент не выдержала и опрокинулась. Это был край. Всё. Баста. Я больше ни дня не могла выдержать в этой чёртовой школе и в одной спальне с моим соседом в частности.
- Конечно, нет. Меня же похитили злые колдуны. И как порядочный герой волшебной сказки, я жду, когда придёт болотный тролль с говорящим ослом! Чего смотришь?
- Обычно ждут принца, - заметил Эдриан.
- В бездну принца. Хочу тролля с прикольным ослом! Он надует мне жабу и угостит жареной крысятиной. А теперь пшёл отсюда, мне ещё сидеть у окна и страдать, – я запустила подушку в удивлённую мордашку ребёнка.
Эдриан поймал подушку, отпасовал её обратно мне и вышел из комнаты, бормоча: «Что за бред? Говорящий осел, тролль какой-то».
- Не какой-то, а болотный! – крикнула я ему вслед и вздохнула. – Зелёный. Шреком звать…
Естественно, Шрек не пришёл. За мной явился лично злой колдун, который и притащил меня в это мрачное место. Он пришёл, распахнул дверь и застыл на пороге. Я повертелась на кровати и опустила голову. Кто бы мог подумать, что после окончательного излечения, очистившись от желтизны, его кожа станет не землисто-бледной, а молочно-белой? Что, избавившись от болезненной худобы, его симметричное угловатое лицо внезапно приобретёт скульптурную точёность? Что через пару месяцев привычка беречь левую ногу канет в прошлое, и движения из скованных превратятся в экономные и плавные?
Вместо упыря на пороге стоял полный сил хищник и буравил меня демоническим взглядом. Чёрная мантия загадочно мерцала чешуйками, лунные камни на брутальных чёрных полуперчатках не менее загадочно переливались. Для полноценного завершения образа не хватало только…