– Эй, ты говоришь это той, кто на ужин бутерброды готовила, – напомнила я.
– Действительно, – губы Кеннета тронула улыбка, – тогда моя совесть спокойна.
В животе заурчало, и я накинулась на печенье. Его любимое – чрезмерно ореховое. Справедливо сказать, что это не печенье с орехами, а орехи с печеньем. Они неприлично хрустели, словно их забыли почистить и накидали в тесто вместе со скорлупой. Но было вкусно и зубы никто из нас пока не сломал, так что претензий к рецепту не имелось. Сладкий чай приятно грел желудок, на мгновение показалось, что все по-прежнему. Не существует ни угроз, ни врагов, ни бездны. Только мы на нашей кухне. Можно ведь притвориться ненадолго, что это правда?..
– Ну ты спать горазд, – восхитилась я, – двадцать часов кряду. Признавайся, побил личный рекорд?
– Нет, – Кеннет макнул печенье в чай, – на первом курсе как-то после одного призыва на сутки отключился. В клубе демонологов, под полкой с ритуальными сосудами. Не растолкали, еще и пледом накрыли. А говорят, темные маги – злыдни…
– Врут! – Я выдавила улыбку. – Они могли бы тебя и в комнату для перемещений закинуть. Или на лбу что-нибудь нарисовать.
– Кстати, нарисовали, – рассмеялся он, – но я предусмотрительно проверил перед выходом из подсобки и стер. Меня таким не подловишь.
– Вот злыдни, – возмутилась я и тоже рассмеялась.
Но смех быстро сошел на нет, на кухне стало тихо. Тишина эта была неприятной и тревожной, чашка больше не грела ладони, хотя чай не остыл.
– Как там пойманный шпион? – спросила я, пусть и совсем другое следовало спросить.
– Самому интересно. Связывался с Легионом, как проснулся, ничего не узнал. Зинбер играет в обиженного и не делится протоколом допроса. Говорит, практикантам не положено: не тот уровень доступа. Баран упертый.
– Значит, важной информации он не выяснил… Иначе поделился бы. Особенно касайся дело накопителей.
Кеннет пожал плечами, но в угольно-черных глазах вспыхнули искры гнева. Отчетливые, норовящие перерасти в полноценное пламя. Он медленно моргнул, загасив их. Усилием воли, что отразилось на его лице.
– Это Касиус? – выпалила я. – Сделал что-то с тобой в ту вашу встречу?
Кеннет утопил печенье в чае, со стуком отставил чашку. Впился в меня тяжелым, гнетущим взглядом и ответил:
– Думаю, да.
Практически шепотом ответил, а услышанное эхом прокатилось в голове, заставило проглотить печенье, и оно, недожеванное, больно оцарапало горло.
– Ты же заметил?.. Что влияние демона увеличилось…
– Еще как, – сказал он так же тихо. – Раньше такого не было. Я пока не нашел способ… сдерживать это. Вероятно, поэтому вчера с ритуалом мощности и не хватило: эмоциональная связь дала сбой.