Чтобы мыслить философски (содержательно и претенциозно), человек должен уметь рассуждать об экономике, как сельский житель (скромно и пунктуально). Чтобы стать в метафизическом плане сложнее, человеку необходимо стать проще в материальном плане. Сложность является предпосылкой креативности, а простота – предпосылкой адаптивности. Цивилизация приближается к негэнтропийному пути, если она одновременно адаптивна и креативна. Оптимальная адаптивность обеспечивает минимальные затраты энергии при максимальной производительности в сфере материального обмена, тогда как в сфере духовного обмена подобную производительность обеспечивает оптимальная креативность. В материальном плане экономичность имеет свои границы, но в духовном плане их нет. Долговременное, истинное преодоление объективации приводит к взлету на качественно новый уровень существования, к созданию энергии добавленной, а не размененной. Прорыв в направлении радикальной, глубинной негэнтропии осуществляется благодаря духовной креативности при адекватном стечении материальных обстоятельств.
Адам Смит, разбиравшийся в области рыночной экономики, был убежден, что за периодом роста должен следовать долговременный период стагнации. Джон Стюарт Милль также предупреждал, что рост в конечном итоге ведет к стационарному состоянию капитала и богатства и что такая фаза будет прогрессом по сравнению с предыдущей. Это вовсе не подразумевает неизбежность стагнации в человеческом совершенствовании. Напротив, пространство для духовного, морального и социального прогресса будет только расширяться, утверждает Милль. Когда человеческий разум не должен будет тратить драгоценную энергию на борьбу с конкуренцией на денежно-рыночных основах, вероятность улучшения на всех уровнях повысится.
Джон Мейнард Кейнс признает, что алчность, ростовщичество и любовь к деньгам – отвратительные пороки, которым, ради экономического процветания, приносят в жертву вещи более значительные и постоянные. Возможно, настанет день, – пишет Кейнс, – когда экономические проблемы (как средства) будут занимать скромное место в нашей жизни, а арена разума и сердца будет занята субстанциальными потребностями человека. Правда, экономика формирует не только экономическое мироощущение человека, но и эмоциональное, ценностное, метафизическое и любое другое восприятие, поэтому трудно представить себе потребительское общество, в котором значительное множество людей перешло бы от средств к целям.
Технический прогресс повышает эффективность использования ресурсов, но скорость потребления этого ресурса тоже имеет тенденцию роста. Это явление так называемого обратного эффекта потребления (