Я бы спросил его, но мне внезапно стало страшно услышать его ответ.
– Спасибо, – наконец проговорил он непринужденным тоном.
Мы с Уиллом собрались и вышли из дома. Лишь тогда мы вспомнили, что даже не притронулись к сладостям.
– Она теперь выглядит по-другому, – сказал я, когда мы оказались за пределами слышимости.
– Да. Ты упоминал, что ей стало хуже, но увидеть самому – это совсем иное.
– И сегодня – еще ее хороший вечер.
– Олли, мне жаль.
– Не надо никого жалеть. Она здесь, и мы тоже – и продолжим бороться.
Я остановился возле моей машины.
– Было здорово увидеться с тобой, – сказал Уилл. – Давай поедем завтра куда-нибудь? Что-то думаешь о том месте в лесу?
Что ж, намечался не ужин при свечах, но пока и это неплохо. Я мог принять приглашение. Особенно учитывая то, как мне понравилось в лесу прошлый раз, когда мы были там несколько дней назад.
– Да. Заметано.
Он внимательно на меня посмотрел, и внезапно я понял, что он имел в виду по поводу желания прочитать чьи-то мысли.
– Уже не могу дождаться.
– Что это такое?
Мистер Тео возвышался над партой Уилла, держа стопку эссе, которые он проверил на каникулах. Он казался не столько злым, сколько раздраженным. Я наблюдал за преподавателем и Уиллом с другого конца аудитории. Их стычки (раз в две недели) – это как включать мыльную оперу, которую ты смотришь месяцами. Тот еще бред, но с быстрыми диалогами и высокой драматичностью, и было сложно отвести взгляд, даже если у тебя есть дела поважнее.
Уилл склонил голову набок.
– По-моему, это мое эссе. Вы просили нас сдать их перед зимними каникулами, вы что, не помните?
Мэтт, сидящий на задней парте, захихикал.
– Я просил письменную работу о символизме и литературных приемах. А ты сдал эссе о том, почему «Повелитель мух» – аллегория на Америку Трампа.
– Аллегория – это прием! Вы сами так говорили, сэр, и на прошлом уроке, и раньше – перед праздниками.
– Один прием, в эссе, где надо было использовать как минимум четыре. И это уж точно не тот прием, который применил автор для повествования, поскольку «Повелитель мух» написан около века назад.
Уилл оглянулся через плечо на Мэтта и усмехнулся.
– Не знаю, мистер Тео, может, Голдинг был телепатом.
– Ты хотел сказать «ясновидящим». Уилл, если ты хочешь, чтобы домашние задания стали подспорьем для политических разглагольствований, то для данной цели есть много других предметов. Английская литература – явно не в их числе. Перепиши. Сдай в понедельник.
– А кто-то – республиканец, – одновременно со звонком на перемену пробормотал Уилл так, чтобы его услышали.