В лабиринте городских улиц такой дополнительный козырь стопудово лишним не будет.
С этими благостными мыслями я положил голову на мягкую подушку, и спокойно заснул.
Мне приснился кошмар.
Я снова был в Третьей Арке. Шел рядом с Мараджелой по знакомому стеклянному коридору лаборатории. Вокруг отвратительно воняло разлившейся кислотой. И вместо нормального света коридор освещала бесконечная чехарда красно-синих сполохов.
Под нашими ботинками периодически зловеще похрустывало битое стекло.
Мы как раз подходили к гигантской туше элитника, когда мертвая тварь, с наполовину выпотрошенным споровиком, вдруг вздрогнула, заскребла по полу длинными, как сабли, когтищами и стала медленно подниматься.
– Аааа! – заверещала спутница.
Я тоже еле сдержал рвущийся из груди отчаянный крик.
Цапнул Мараджелу за руку и потянул за собой… Драться с этим монстром было практически невозможно, даже когда он был живой. А сейчас восставший из мертвых элитник-зомби внушил мне просто панический ужас. И единственным способом спасения от него было немедленное безоглядное бегство.
Мы понеслись по коридору со всех ног.
На бегу, навострив уши, я с замиранием сердца ждал, когда сзади раздадутся тяжелые шаги погони.
Но пронеслась секунда, вторая, третья…
Мы уже практически добежали до конца коридора, а восставшее из мертвых чудовище до сих пор сзади так и не появилось.
Со спутницей мы одновременно свернули в следующий коридор, и тут же с разгона налетели на две гигантские ноги преградившие дальнейший путь.
Невероятно! Но элитник-зомби каким-то чудом мгновенно перенесся сюда.
На сей раз сбежать он нам не позволил.
Две рухнувшие с верхотуры когтистые лапы цапнули нас с Мараджелой. Не разорвали, а именно аккуратно поймали в стальной капкан сомкнувшихся вокруг наших тел пальцев чудовища.
Элитник-зомби поднял нас до уровня своих закатившихся мертвых глаз. И неожиданно заговорил вполне понятным человеческим голосом, с гнусавым акцентом:
– И это все, на что способен твой Рихтовщик?.. Я разочарован!
Я проснулся в холодном поту. За узким окном-бойницей серел хмурый осенний рассвет.
– Млять! Че это, нахрен, было?! – прошипел я в умиротворяющую тишину уютной комнаты, встряхнулся, прогоняя осадок дурного сна, и побрел в душ.