В памяти замелькали картинки недавнего прошлого, словно я смотрел фильм на перемотке. Вот я в лесочке на берегу заснеженного оврага, причем вижу себя со стороны, рядом женщина в обтягивающих брючках, короткой черной курточке и меховой кепи, рыжие волосы рассыпались по плечам. Около нее эсэсовец со странным клеймом на лбу. Я втыкаю себе что-то в ногу и превращаюсь в оборотня. Р-р-раз! Когтистая лапа сносит голову немцу. Женщина в страхе отступает назад, разворачивается, бежит прочь. Я настигаю ее в три длинных прыжка, режу, как волк овцу, и вою, закинув окровавленную морду к небу.
Бальтазар наблюдал за мной с коварной улыбкой. Я посмотрел на него, разжал жирные пальцы. Кость звонко брякнулась на блюдо. Поискал, чем можно вытереть руки, и, не найдя ничего подходящего, воспользовался скатертью как салфеткой.
– Вспомнил? – Бальтазар по-прежнему улыбался. – Еще вина?
Он потянулся к кувшину, но я помотал головой. Демон в человеческом обличье пожал плечами, словно говоря: как хочешь, наполнил свой кубок до краев, отщипнул от кисти сверкающую глянцем виноградину и положил в рот.
– Да ты не переживай так, она сделала свое дело. Признаюсь, – Бальтазар отщипнул еще виноградину, подбросил верх и поймал ее губами, – я давно искал способ избавиться от нее. Постоянство не мой конек, ну… ты меня понимаешь. – Он подмигнул мне, словно мы с ним были старыми друзьями.
Подо мной загромыхал стул. Я вскочил из-за стола, подхватил меч и занял стойку.
– Я тебе не друг, не надо мне подмигивать, – сказал я, отступая назад. Расстояние между мной и столом увеличилось до трех метров. Можно спокойно крутить «бабочку» или изображать из себя вертолет, как барон Пампа из знаменитого романа Стругацких.
– Жаль. Я был бы не прочь с тобой подружиться. – Бальтазар тоже встал из-за стола, медленно пошел в мою сторону, со скрежетом таща за собой топор. – Хоть это и невозможно, ведь ты останешься здесь вместо меня, а я получу долгожданную свободу.
– Интересно, как ты это себе представляешь?
Я отступил назад, хотел сделать это тихо, по-кошачьи, но грубые подошвы ботинок сопровождали каждый шаг громким стуком.
– Я заберу ее, как награду в честном поединке, – продолжал он, словно не слышал меня. – Мой топор против твоего меча.
– А если выиграю я?
Украшенные затейливыми узорами лезвия топора со свистом рассекли воздух между нами.
– Не выйдет!
Он бросился на меня, крича что-то на странном языке. Зал мгновенно исчез, растворился, будто и не было его. Я оказался на поляне в дремучем лесу. Ноги по щиколотку утопали в густой траве, в косых лучах солнца роились мотыльки. Воздух сладко пах медом, жужжали пчелы, птицы щебетали в кронах.