— Мроган, миленький, ну, давай же, давай… давай…
Эти, почти бессвязные, слова заставили мой мозг дать нужную команду и снова открыть глаза… Надо мной, поверх родного лица виднелся потолок нашей комнаты в Белом Городе. Уж его-то я бы ни с чем не спутал, ни в каком бреду, потому что он был ещё не доделан и зиял провалами нештукатуренных плетёных ковриков и крюков, на которых они висели.
Рядом, в воздухе, перекошенное от переживаний, висело лицо матери, заставившее тело привычно дёрнуться к рукам, всегда приносившим облегчение… Но окончательно пришел в себя, услышав совершенно незнакомый звук, такой пронзительный и требовательный, что оба родных лица бросили меня и обернулись в ту сторону…
— Проснулся…
— Я сейчас…
Речь жены явно шла не обо мне. Третье лицо, без тела, крохотное и красное, с яркими сочными губками и недовольным выражением, появилось в кадре, и я окончательно понял, что это не мираж.
— Кто? — похоже, что я прошептал, но Канчен-Ка услышала:
— Сын! Мальчик… Мроган, у нас мальчик.
Нереальность происходящего, его абсурдность и невозможность привели к тому, что нервная система попросту отключила все мозговые рубильники, категорически запретив ему думать. Как могло моё тело оказаться дома, перелетев всю планету?! Что было истинным миражом? Может быть, мне вообще привиделась вся эта история с засадами в столице и я попросту провалялся в постели в бреду и видениях? Вот только боль в ногах кричала, что это не так!
И ещё какая-то мелочь занозой мешала поверить в галлюцинации и, лёжа с закрытыми глазами я постоянно искал её в тайниках своей памяти, пока не понял… Запах… Сладкий запах дерева из Лесного Рая… Он вёл мою память по тропе, терзал её снежными зарядами и видом беспомощных израненных ног. Если всё было иллюзией, то запаха не было бы… С этими мыслями я провалился в глубокий целительный сон.
Очнулся в темноте, от энергичного шепота. Пробуждение сопровождалось цепочкой быстросменяющихся снов, опять напомнивших о наших приключениях, пока рассудок не смог определить, что раздражителем являлись чьи-то настырные свистящие голоса…
— Куда лезешь! Дай ему спать, сколько захочет!. Пошли отсюда!
— Смотри, ресницы шевелятся… Губы…Видишь, губы!.
— Пошли, я говорю, пусть спит… Что «губы»?
— Губы движутся… Да посмотри внимательнее… Видишь…
Этот анатомический анализ моей персоны начал раздражать и я открыл глаза, увидев над собой две нахальные физиономии друзей, густо украшенные синяками, которые одни на всём свете могли объяснить, что же произошло в маленьком домике на другой стороне Кеи…