А Дормидонт молчал, ссутулившись. Он как-то сразу постарел, ушла из него, до того незыблемого, как скала, некая твердость. Впрочем, его дети все так же его слушались. Он опустил свою руку на загривок Ратмира, и тот мигом перестал скалиться.
– Зачем тебе их жизни, Валера? – спросил у меня Михеев. – Я же знаю, ты по сути человек не слишком злой. Ну да, они тебя похитили, это неприятно. Здесь, возможно, не лучшим образом обошлись.
– Съесть хотели, – продолжил за него я, копируя тон. – Такое тоже случается. Не съели же? Карманы обчистили до копейки – да бог с ним, ты же Хранитель кладов, еще заработаешь.
– Ничего мы не брали, – подал голос шофер. – Все в пакете, в машине лежит, кроме телефона. Его мы сломали и в урну выбросили.
– Ну вот, – продолжил Павел. – Валера, я сам не толстовец, всепрощение – это не из моей истории, но иногда отказ от мести является куда более выгодным вложением в будущее, чем пускание крови. Сейчас именно тот случай.
– Не-а. – Покачал головой я. – Не тот. Они выждут время, может, год, может, пять, но в один прекрасный вечер меня найдут на лестнице с перегрызенным горлом. Мне хватило одной ночи, чтобы это понять. Павел, они точно не забудут то, что здесь случилось, и я даже не знаю, чего их будет бесить больше – то, что я вон ту парочку чуть не прибил, или то, что из их лап выбрался. Потому я предпочту покинуть эту поляну тогда, когда их трупы сгорят вот в этом доме. Так что ты просто ружье мне отдай, а? Кровь будет на моих руках, не на ваших. Ну и, наконец, вы защищаете людей, а они таковыми не являются. Они побочная ветвь эволюции, не подпадающая под любые законы Российской Федерации. Я вообще за вас вашу же работу сделаю.
– Хорошо излагает, – сообщил рыжеволоске мужчина со шрамом. – Заслушаешься.
Оборотни тем временем собрались все вместе, расположившись за спиной своего вожака, даже Любава – и та подошла к нему, чуть приволакивая ноги. Но не скажу, что они смотрели затравленно, нет. Уверен: дойди дело до того, на чем я настаивал, эти существа будут драться до конца. Вывод – не погорячился ли я? Пятеро против одного – это все же сильно. Ну, Любаву и Сашка в расчет можно не брать, но трое остальных не ранены и полны сил.
– Валер, за тобой, помнится, было обещание выполнить одну мою просьбу, – закинув ствол ружья на плечо, произнес Павел. – Верно? Так вот, давай ты разойдешься миром с вот этими… э-э-э-э… господами и дамой. Мы уезжаем, они остаются, и все вроде как довольны. А ты мне больше ничего не должен.
– Отдельно замечу, что мы тебе сейчас вроде как жизнь спасли, – добавила девушка. – Это тоже чего-то да стоит, верно? Ну, хотя бы небольшой признательности, представляющей относительную сговорчивость.