Линда усмехнулась. Ну дает, Джеймс! Его пригрела влиятельная любовница, а он тащит в постель первую попавшуюся девицу из бара! А потом пытается добиться продолжения, зная, что «отношения» запросто станут всеобщим достоянием! Он считает, что «подруга» простит похождения? Или же Джеймс Донован просто идиот?
— Повезло же нам, — проворчала Линда, глядя в окно на ночной город.
Она всегда считала Беркут особым местом. Днем он выглядел самым обычным мегаполисом, но ночью преображался. Линда кожей ощущала магию, пропитывающую город. Иногда даже казалось, что у него есть душа, которая время от времени болит. Из-за разломов, что покрывали его как шрамы. Разломы появились вместе с прорвавшейся в мир магией. За ними следили лучшие ведьмы и ведьмаки, залатали и не допускали новых проникновений чужеродной магии или незваных гостей, которые могли запросто оказаться опасными противниками.
— Машина номер двенадцать, для вас вызов, — проснулось радио.
— Слушаем, — отозвался Пьер.
Диспетчер назвала адрес и пояснила:
— В высотке повыбивало стекла. Похоже, ребенок с проснувшейся силой.
— Приняли, — объявил Пьер и покосился на напарницу.
Он явно ожидал, что Линда отпустит пару комментариев. Например, о невезучести или карме. Ведь последний аналогичный случай обернулся работой в патруле.
— Какая-то ты странная нынче, Ли, — проговорил Пьер задумчиво.
Он всегда отлично чувствовал настроение напарницы. Не только благодаря ведьмовскому чутью. Пьер просто знал ее. По-настоящему знал.
— Слишком много всего навалилось, — попыталась отмахнуться Линда, но неожиданно призналась. — Видела дурной сон. Тот самый. О взрыве. Могла разорвать, но не захотела. Сама не знаю почему. А потом мы оказались у Розы Тэмлин. И я… я грешным делом подумала, что не отказалась бы… побывать на ее месте. В смысле… Ты понял.
Пьер только вздохнул тяжко.
Они почти никогда не говорили о том дне. Дне, который унес жизнь Калиба. Линда знала, что напарник чувствует вину. Ему казалось, что он сделал недостаточно. Она сама чувствовала то же самое. Копалась в памяти, перебирала эпизод за эпизодом и гадала, был ли шанс спасти мужа. И не находила ответа. Потому что до сих пор не знала, что точно случилось в тот чертов день. Никто не знал. Оставалось слишком много белых пятен…
— Скоро годовщина, — проговорил, наконец, Пьер. — Это угнетает и ты…
— Осторожно! — закричала Линда, первая почувствовавшая опасность.
Они как раз подъехали к нужной многоэтажке, и ведьмовское чутьё, подкрепленное рабочим зельем, проснулось.
— Тормози!
Но было поздно. Нет, Пьер среагировал молниеносно, поставил «подушку безопасности» — магический барьер, защитивший его и напарницу. Но машине досталось крепко. А как иначе, если на капот сверху — с высоты в несколько этажей — падает тело. И не одно. Точнее, не падает, а приземляется. Именно приземляется! На обе ноги!