Перед нами Скади перестала расхаживать. Она стояла перед четвертым мужчиной слева, точно там, где только что стоял Бальдр. Я не мог видеть ее лица, но линии ее тела были напряжены, будто она собиралась нанести удар. Она наклонилась, протянув руку, и Один прочистил горло так громко, что звук заполнил весь зал.
— Только зрение, — сказал Один. — Без прикосновений.
Спина Скади напряглась, как и мышцы шеи. Она снова прошлась по всей длине паруса, остановившись на том же самом месте. Лицо Скади сморщилось от мрачной решимости. Тускло освещенный ряд ног перед ней выглядел чертовски похожим; я даже не мог сказать, кто из них асы, а кто ваны. Но Скади, похоже, уже приняла решение.
— Он, — сказала она, указывая на четвертого мужчину слева. — Это самые красивые ноги в Асгарде. Они могут принадлежать только Бальдру Прекрасному.
Бледный глаз Одина сверкнул. Вот дерьмо, подумал я. Черт, черт, черт…
Парус упал на колени людей, сидевших на полу. Я заставил лампы вспыхнуть, наполнив зал своим ярким светом. Поднятый палец Скади задрожал. Она указывала на смуглое, обветренное лицо Ньёрда — вана, воспитавшего в Асгарде двух своих детей — Фрейю и Фрейра. Он попытался улыбнуться Скади, но выражение его лица дрогнуло, и вместо этого он выглядел так, словно задыхался.
Я взглянул на Скади. Отвращение и ярость, отразившиеся на ее лице, были так ужасны, что я чуть не отступил назад. Несмотря на недавнее замечание Ньёрда о моем происхождении, я всем сердцем сочувствовал ему. Я даже представить себе не мог, каково это — быть объектом такого хмурого взгляда. Если бы Сигюн так смотрела на меня до нашего странного брака, я бы, наверное, сразу же вернулся в Мидгард и напился до смерти.
— Один, ах ты членосос, мать твою… — начала Скади.
— Моя госпожа, — произнес Один достаточно громко, чтобы заглушить ее протесты. — Тщательно подбирай слова. Это начало вашего брака.
Рука Скади опустилась на рукоять меча, пристегнутого к ее правому бедру.
— Ты обманул меня.
Ньёрд встал и потянулся через смятый парус на полу, чтобы схватить Скади за запястье.
— Моя госпожа. Я знаю, что это было не то, чего мы оба ожидали, но, возможно, мы все еще можем найти некоторую радость друг в друге.
О. Я сжал кулак, прижав его к боку. Вот что я должен был сказать Сигюн после того, как Один бросила меня в ее прелестном маленьком домике. Именно так и должен говорить настоящий муж.
Что я опять сказал, сразу после того, как Один связал нас вместе? Мои слова тут же вернулись ко мне, как всегда поступают самые глупые и неуместные вещи. Вот дерьмо, сказал я своей новой жене. «Сигюн, верно?» Я поморщился под своими иллюзиями. Рука Скади замерла на рукояти меча, и тишина в зале, казалось, сгустилась, как дым.