Проверять границы дозволенного — это было привычно и немного скрашивало ее присутствие в кабинете наместника.
К началу второй недели Вэл решилась нарушить с трудом переносимое молчание. Рассматривая отросшие черные волосы Раза, склонившегося над каким-то документом, она подумала о том, что, возможно, глубоко ошибалась.
Он всегда оставался собой. Менялись лишь декорации. Жестокий и властный, с глазами, полными тьмы: сначала командир дозорного отряда, потом капитан стражи. А теперь — наместник города.
Сколько людей он погубил? Скольких отправил на площадь, не разбираясь, действуя согласно своему настроению? Или он был по-прежнему справедлив, обуздывая свои эмоции? А был ли он вообще когда-либо справедлив? Вэл не находила верного ответа. Если он вообще существовал.
— Что ты делаешь? — Собственный голос прозвучал оглушительно громко. Вэл поморщилась, тут же сожалея о том, что нарушила привычное молчание.
Раза, словно не удивившись прозвучавшему вопросу, поднял голову, ровно взглянув на нее.
— То же, что и всегда. Почему ты спрашиваешь?
— А где Зен? Почему ты занимаешься делами, а он уходит домой? — всем своим видом демонстрируя равнодушие, поинтересовалась Вэл.
Первый их разговор за долгое время — и не нашлось лучшей темы, чем обсуждение Зена. Замечательно.
— Ты не спрашиваешь о Шейне. Он тоже уходит домой.
Вэл сжала губы, бросая недовольный взгляд на Раза. И тут же уголки губ ее дрогнули, выдавая едва сдерживаемый смех.
Ревнует же. Глаза выдают.
Раза нахмурился, отмечая на ее лице ненормальное веселье.
— Вэл… — укоризненно произнес он, откидываясь на спинку кресла. Пальцы расслабленных рук сжали деревянные подлокотники. — А я все гадал, когда ты не выдержишь и начнешь болтать? Я, признаться, удивлен. Ты продержалась дольше, чем я предполагал.
Вэл улыбнулась. Сначала неуверенно, а потом смело, не считая нужным скрывать вдруг овладевшие ею эмоции.
— Но это так глупо, Ра. Мы каждый вечер проводим вместе и опять молчим. Да что ты за человек такой? — Вэл качнула головой, рассыпая по шее волосы.
Она вздохнула и поднялась с печально скрипнувшей уютной софы, оставив раскрытой скучную книгу.
— Я не человек, — не отрывая взгляда от подошедшей к столу Вэл, спокойно ответил Раза.
— Да уж я помню. — Она протянула руку к плетеной корзинке, отщипнула небольшую виноградинку, задумчиво покрутила ее в пальцах и отправила в рот. — А я человек, и я больше не могу молчать.
— И что ты намерена делать? — с усмешкой поинтересовался Раза, не отводя изучающего взгляда.
Вэл прожевала кислую виноградинку, потянулась за следующей и, мельком глянув в черные глаза, с улыбкой в голосе непринужденно проговорила: