Вэл растерялась под его взглядом, не понимая воцарившегося молчания. Тянущее душу ожидание показалось долгим и неумолимым.
— Ты носила его.
Это не было вопросом.
Вэл двинулась вперед, подходя к Шейну вплотную. Она подняла голову, улыбаясь мягко, разглядывая зверя, смотрящего на нее из глубины синих глаз.
— Он твой. — Голос чуть дрогнул, выдавая смятение.
Шейн хмыкнул, переводя взгляд на ладонь Вэл с зажатым в ней кожаным шнурком.
— Жаль, что нельзя сказать того же о тебе.
Вэл промолчала, слушая стучащее в висках сердце. Она прерывисто вздохнула, пряча слова волка глубоко внутри себя как нечто драгоценное, и вместо ответа потянулась вверх, прикрывая веки, губами сминая чужие губы.
Не выдержала и тихо заурчала, когда влажный кончик языка толкнулся в ее мягкие приоткрытые губы, проводя по ним, лаская непривычно нежно, не желая подавить и причинить боль.
А после… вспышка жара, и все исчезло в безжалостном пламени.
Ладони Шейна сжали бедра, уверенно огладили, стиснули под ягодицами, подталкивая вперед. Вэл глухо застонала, вжимаясь грудью в заелозившую под пальцами мягкую замшевую куртку.
— Ты понимаешь, что вынуждаешь меня пойти против?.. — прошептал Шейн куда-то в шею, и Вэл, внезапно осознавая смысл сказанных слов, задержала дыхание, широко распахивая глаза.
— Не смей. Никогда. Потому что ты нужен мне, — шепнула она, зарываясь пальцами в длинные волосы, сцепляя ладони на затылке волка. Кожаный шнурок свисал с руки, путаясь в светлых прядях.
— Вэл, он нужен тебе, — прикусывая мочку уха, лаская влажным языком, тихо ответил Шейн. — Не пытайся обмануть себя. Ты же понимаешь, почему тебя тянет ко мне. Мы оба понимаем.
Вэл не хотела слушать. Слова казались пустыми звуками, не несущими смысла, и одновременно они звучали в голове, нанося глубокие кровоточащие раны.
— Пусть так, — выдохнула она, — пусть ты прав. Но ты единственный, кто у меня остался.
— Он не позволит мне быть рядом. Даже если я… — голос волка сорвался, прозвучав глухо, — …готов довольствоваться одними твоими улыбками.
— Он не посмеет запретить после того, как убил Никса, — возразила Вэл.
— Он посмеет, и ты не сможешь ничего сделать. Просто прими это, — тихо и очень уверенно проговорил Шейн.
Слова ударили, как затрещина. Вэл моргнула, отстраняясь, разжимая ладони, пропуская сквозь пальцы гладкие светлые пряди. Она помедлила, задержав взгляд на кончиках волос на фоне коричневой замши, и нервно дернула уголком рта, стискивая челюсти почти до боли.
Руки плетьми повисли вдоль тела. Кожаный шнурок закачался, свисая меж пальцев.