Глупо было смеяться после разыгравшейся на ее глазах сцены, после откровенных, обескураживающих слов Раза. Да и смеялась она, едва ли находя происходящее смешным, но как ему это объяснить?
— Странный ты человек, Вэл. Никогда не смогу тебя понять. Наверное, нужно перестать пытаться, — задумчиво проговорил Раза, отрываясь от стола и неторопливо приближаясь к своему креслу.
Он запустил руку за полу расстегнутой куртки, вытаскивая из внутреннего кармана небольшой ключ.
Вэл заинтересованно наблюдала, не пытаясь угадывать его действий. Не выгоняет, закрыв глаза на небольшую вольность, позволительную лишь в их прошлой жизни, — и на том спасибо.
Раза наклонился к своему столу, и Вэл услышала характерный звук, когда он вставил ключ в замок. Выдвинув ящик, он застыл, опустив взгляд и разглядывая неведомое содержимое.
— Удивительно, — задумчиво сказал Раза, не поднимая глаз. — Пару лет назад я уже пытался быть откровенным с тобой. Ничего не вышло. Ты не приняла меня таким. А сейчас мне безразлично, что ты знаешь или не знаешь. Это уже не важно. Меня не интересует, что ты думаешь обо мне. Я не могу больше изображать из себя того, кем ты хотела бы меня видеть.
Его голос звучал ненормально спокойно — устало или затаившись, — Вэл не понимала различий.
Внутри что-то сжалось, вспыхивая как тлеющий уголек под порывом ветра. Догадка мелькнула подобно искре, пронеслась в голове, очерчивая алым свой путь.
Хищник ли перед ней, играющий со своей жертвой, или человек, утомленный, почти… сломленный?
— Ра, — растерянно пробормотала Вэл, глубоко внутри с болью принимая серьезность прозвучавших слов, — прекрати, я не хотела…
— Не сомневаюсь, что ты не хотела. — Раза вынул из ящика небольшой стеклянный пузырек и выпрямился, поднимая его на уровень глаз. Он прищурился, ухмыльнувшись, рассматривая прозрачную жидкость с черными вкраплениями.
Вэл узнала сразу же, не желая принимать правды, отбрасывая мысли, как сухие листья. Она моргнула, смотря не на пузырек, — на Раза, чье белое исхудавшее лицо застыло чуждой маской.
За окном стемнело. Вэл поймала себя на этой случайной рваной мысли, сдвинула брови, вглядываясь в лицо Раза, отмечая игру теней на высоких скулах.
Небольшой камин в углу кабинета вспыхнул, рассыпая сноп искр; с треском осело прогоревшее полено.
Язычки разгорающегося пламени внутри, где-то в груди, прямо посередине, рядом с зачастившим сердцем, лижущие пока еще осторожно, примеряясь, понемногу причиняли боль. Не острую, а неприятно тягучую, еще терпимую.
— Это что, Черная соль? — ощущая внезапную сухость во рту, приглушенно спросила Вэл, делая шаг вперед. — Ты принимаешь соль?