— Ты шутишь?
— Не-а.
— Кроме того, — сказала я, громко пережевывая следующую порцию хлопьев, — тебе пора следовать сигналам Энди.
— Что?
— Ты часто от них отмахиваешься…
— Чёрт, ты серьёзно?
— Ты что, не доверяешь мне?
— Ты, правда, собираешься говорить об этом сейчас? — спросил он скептически.
— Так мы сможем решить твою проблему, — сказала я уверенно.
— Мою… проблему?
— Рейф, тебе не хватает уверенности и немного спортивного мастерства.
Я опустила свою тарелку и Рейф забрал её у меня и поставил вместе со своей в стопку на прикроватную тумбочку со своей стороны.
— Ты и правда… Ты даёшь советы, как мне играть?!
— Рейф, я только хочу помочь!
— Спасибо, — ответил он и его взгляд похолодел.
— И твоё поведение в дагауте с Родригесом просто ужасно.
— Какого чёрта ты только что сказала? — глаза Рейфа сузились, но меня уже понесло. — Когда Родригес хорошо подаёт, все его поздравляют, а ты только бросаешь на него презрительный взгляд.
— Элис, это профессиональный бейсбол. Нам не нужно хвалить друг друга за то, что мы выполняем свою работу. Боже, ты просто невероятна.
— Временами ты — очень слабый командный игрок. И это заметно.
— Не могу поверить, что ты говоришь сейчас серьёзно, Элис.
— Я серьёзна как никогда, — сказала я, сжимая в руке простыню и, защищаясь, подтянула её к подбородку. Рейф шлёпнул меня по рукам, и простыня сползла вниз.
— Тогда ты родом из задротов, — он схватил разделявшую нас простыню и резким движением скинул её на пол, оставляя нас лежать совершенно голыми.
— Что?
— Ты — неудачница, Элис, и первоклассная зануда, которая навсегда такой и останется.
Я моргнула.
Потом моргнула снова.
А потом ещё раз моргнула.
Слова вылетели изо рта прежде, чем я успела хорошенько подумать.
— Слышать такое обидно… И у тебя нет ни малейшего представления, что значит сохранять спокойствие… И это потому, что я не притворяюсь. Я всегда такая, какая есть, — резко ответила я и встала, чтобы найти свои трусики. — С тобой тоже… Между прочим, на изучение бейсбола и поиски решения, как помочь тебе в этом сезоне, я потратила триста часов.
— Так что, теперь, когда мы трахаемся, ты решила снизойти и благосклонно давать советы, как мне играть? — Рейф оставался в постели, его взгляд потух, как будто ему стало скучно. С таким же успехом он мог бы дать мне пощёчину.
Я снова моргнула и натянула оставшуюся одежду.
— Мы не тр… трахались, Рейф, и ты это знаешь.
Я вышла в гостиную и вызвала такси. Четыре минуты.
— Триста часов? — сказал он насмешливо мне в спину. Рейф стоял, прислонившись к стене, вокруг его бёдер была обёрнута простыня. Он был зол и невероятно сексуален.