— Гони его и никогда к нам больше не пускай! — крикнула я дрожащим голосом.
— Таня, послушай меня, пожалуйста… — услышала я знакомый, до боли любимый голос и бросила трубку.
Слезы сразу поступили к глазам… Так хотелось его слышать и верить… Но я не могла простить ему…
Этот позор, это унижение…
Нет, не думать, вообще не думать. И жить, будто вовсе его нет и никогда не было…
Неделю я жила, практически не выходя из номера. Море за окном, джакузи, бассейн. И не надо выходить в люди, чтобы поесть или попить. Всё приносят в номер. Тишина…
Я писала. Писала в обычной тетрадке партитуры новой музыки, смотрела телевизор, хотя ничего не понимала, но меня отвлекало от грустных мыслей, когда я запоминала фразы на другом языке и начинала соображать, какой может быть смысл слов…
Еще я читала книги на английском языке, таким образом подтягивая свои знания. И, конечно же, скучала по Вове, временами плакала и корила себя за то, что поверила в мечту. Будто невзрачная моль может быть любимой…
Он меня даже не хотел! Может быть, ему меня просто жалко было? Или сам поднимал хайп? Наверняка после этого скандального сториса его аккаунт существенно подрос.
В одиночестве я надумала себе о нем всего самого страшного и ужасного. Он для меня превратился в демона, гораздо хуже Савушкина. Хотя я и любила Вову безумно.
К концу недели мне одной стало находиться невозможно. Я как будто слышала Сокола. Словно он меня звал. И мне часто снилось, что Вова плачет. Я просыпалась в холодном поту и понимала, что это мои нервы… Я придумываю то, чего нет…
В итоге я решила выйти из номера и начать активную жизнь. Путешествовать, знакомиться с людьми и развлекаться. Иначе я сойду с ума и скоро начну видеть везде Вову.
Мне повезло. В этом отеле поселилась русская семья с двумя детьми и нянькой, так как второму ребёнку было менее трех лет. А вот девочка оказалась подростком лет четырнадцати, и меня сразу узнала.
— Мама! Таня Пиано! — воскликнула она.
Её мама присела, но девочка сама ко мне подсела:
— Это же ты?
— Я здесь инкогнито, — сказала я, надеясь побыстрее от неё сбежать.
— Да, я знаю. Ты от Соула скрылась. А ты хоть знаешь, что он ни в чем не виноват?
Меня сразу передернуло. Куда ей меня понять. Не её же отвергали два месяца, а потом на день влюбленных не ей изменили с бывшей…
И мужчина, как всегда, не виноват. Фанаты всегда его обелят, ангелом выставят и других на него молиться заставят. Но не меня.
— Извини, — сказала маленькая незнакомка, заметив мой взгляд. — Я больше не буду о нем говорить. Давай я лучше развлеку тебя. Обещаю, фоткаться не заставлю. Ты только потом подпишешь мне альбом с нотами?