– Ненормальные, утопить меня решили? ― отфыркивался я, но продолжить своё возмущение не смог, потому что мощный взрыв потряс всех. Вокруг полетели комья земли, и кто-то уронил меня на землю, прикрыв своим телом.
Деревянную крышу беседки снесло, каменные опоры ― рассыпались, но ни один булыжник меня не достал ― всё попало тому, кто закрыл меня. Судя по тому, как охал, приговаривая что-то на незнакомом наречии, бегал вокруг гоблин, моим спасителем был Фаби.
– Эй, Фаби, как ты там, жив? Давай слезай с меня, чуть не задавил, ― пробормотал я, сплёвывая набившуюся в рот пыль и траву.
– Жив я, что же так крошки кругом много, дышать нечем, ― он закашлялся.
– Потерпи, сейчас всё осядет, ― я посмотрел в сторону и увидел его красивые длинные окровавленные пальцы, раздробленные острым краем большого булыжника, ― что же ты молчишь, ненормальный? Очень больно? Попробуй пошевелить рукой.
Рука слегка шевельнулась, и я почувствовал, как Фаби встаёт.
– Да всё у меня в порядке, с чего ты взял-то. Если бы ты меня не закрыл, я бы сейчас расплющенный лежал…
– Ты что несёшь, я тебя не… А, кто тогда?
Голос знакомо рассмеялся.
– Ну что разлеглись, лежебоки? Вставайте, и пойдём в дом, а ты, Уго, перестань вопить.
– Господин Винс, что же это такое? Беседку взорвали, детей чуть не покалечили, вы, вон, весь израненный, что происходит? Нам кто-то объявил войну? Сейчас здесь будет патруль, что мы им скажем, а?
Голос Винса звучал спокойно, но очень устало.
– Скажешь, что мы готовились к празднику, фейерверк внезапно взорвался, несчастный случай. Сами без них разберёмся, ты меня понял?
– Да, господин. Всё сделаю, как Вы сказали.
– Хорошо, я пойду в дом, мне надо переодеться.
Только после этих слов я решился посмотреть на Винса. Когда и как он успел здесь оказаться? Закрыл нас с Фаби собой… Здорово же ему досталось: мундир ― в клочья, кровь везде ― на побледневшем лице, искалеченной руке и даже из ушей течёт. Как он ещё на ногах-то держится?
Фаби испуганно смотрел на отца, от шока, видимо, не в силах что-либо сказать.
Винс улыбнулся посиневшими губами.
– Оба целы?
Мы послушно кивнули.
– Хорошо, идите в дом, поможете мне перевязать раны, а Уго разберётся с патрулём.
Мы молча последовали за ним. На этот раз папочка-эльф не бежал, было видно, как ему трудно идти, но он держался. Зашёл в кухню, тяжело сел на диван, откинув назад голову и закрыв глаза. Я стоял, как дурак, и пялился на него, почему-то не в силах отвести глаз. Фаби уже суетился вокруг отца, было видно, что ему не привыкать оказывать помощь, не то, что мне.