Свеаборг: страж Хельсинки и форпост Петербурга 1808–1918 (Юнтунен) - страница 25

Надгробие (нач. XIX в.) на могиле создателя крепости шведского военачальника Августина Эренсверда (1710–1772)

Гарнизон крепости и торговцы образовывали свой русский коллектив, мало связанный с окружающим финским обществом. Исключение составляли лишь такие купцы, как Киселевы и Синебрюховы, ставшие известными финскими предпринимателями^>{102}.

Многонациональная Россия без предубеждений относилась к историческому наследию Свеаборга. Имя крепости не было изменено, и оставшиеся от времен шведского владычества символы — могила Эренсверда, герб с тремя коронами и надписи на Королевских воротах на шведском языке — также были сохранены^>{103}.

Писатель Ф. Булгарин, бывший в 1808–1809 гг. участником сражений за покорение Финляндии, летом 1838 г. побывал в Свеаборге. Он ознакомился с островами и укреплениями на них, с офицерами и их семьями. По его мнению, жизнь в гарнизоне протекала культурно и цивилизованно, она была веселой и насыщенной. Стратегическая важность Свеаборга уже не была столь великой, как во времена шведского владычества, когда крепость была военным бастионом на границе шведских владений. Тем не менее Свеаборг сохранял стратегическое значение как укрепление, обеспечивающее охрану залива вокруг Гельсингфорса, в котором при необходимости можно было разместить крупные силы флота. Булгарин так завершает свой рассказ: «На мирного путника Свеаборг производит приятное впечатление. Там можно понять, как сила человека способна одержать поразительную победу над природой, а взгляду откроется великолепный вид с моря на крепость и с крепости на море»^>{104}.

Эта идиллия была разрушена войной на Аландских островах, которая стала глубоким потрясением для Свеаборга, да и для всего Великого княжества Финляндского^>{105}.

Бомбардировка Свеаборга 9 августа 1855 г. Картина Джона Уилсона Кармайкла, 1855. Национальный морской музей, Портсмут.

Выгодные для России положения Ункяр-Искелесийского договора^>{106} и интенсивное наращивание вооружений укрепляли подозрения Англии относительно намерений русских. Изменить это положение ей удалось с подписанием в 1841 г. Лондонских конвенций пяти государств, фактически аннулировавших договор^>{107}. По его условиям Турция обязывалась в мирное время не пропускать через черноморские проливы военные корабли иностранных государств. Турции надлежало также обеспечить своим гражданам, исповедующим христианство, равные гражданские права и возможность отправлять религиозные обряды. Таким образом, российский военный флот оказывался запертым в Черном море, что совершенно не устраивало Россию. В 1844 г. император Николай I посетил Англию для обсуждения сложившейся ситуации. По итогам переговоров было достигнуто соглашение о намерении сторон сохранить государственность Турции, однако при появлении признаков ее распада они будут договариваться о разделе территорий. Условия соглашения не удовлетворяли ни одну из сторон, противоречия между ними лишь обострились