Олег засунул руку во внутренний карман ветровки и достал сотовый телефон.
– Черт! Что за дела? Видать, крякнул мой телефон. Ничего не понимаю.
– К сожалению, я свой по рассеянности оставил в кабинете, – виновато произнес Кашинский. – Послушайте, молодой человек, я опечален и озабочен таким положением дел не меньше вашего. Раз уж мы оказались в такой ситуации, то будьте любезны выслушать меня! Я, на данный момент, являюсь профессором научно-исследовательского института, и мне, втайне ото всех, посчастливилось изобрести прибор, позволяющий перемещаться во времени. Случайно об этом узнал заведующий нашим отделом, молодой, энергичный человек, кстати, мой бывший ученик Кольберг Игорь Станиславович, он потребовал предоставить ему прибор, чертежи его конструкции, документацию, анализы, разработки, а взамен предложил большие деньги. Я отказался, объяснив, что это мое изобретение, моя индивидуальная работа, не имеющая никакого отношения к проектам нашего института, и я не готов предоставить ППВ человечеству, потому что не уверен, готово ли оно к правильному его использованию.
– Почему вы считаете, что человечество не готово? – прервал рассказ Воронов.
– Человечество несовершенно, мой друг. Изобретение может быть использовано бездумно. В корыстных целях, как я предполагаю, хотел поступить с ним мой бывший ученик. Отказ взбесил его, а потом меня стали преследовать эти люди. Все начиналось со звонков и угроз, затем дело дошло до обыска в мое отсутствие кабинета и лаборатории, где я работаю, грабежа моей квартиры, а закончилось – вы сами видели чем. Чтобы избежать гибели нас обоих, я вынужден был применить прибор, но что самое страшное – пуля этого бандита… Как его? Бульдога.
– Ротвейлера, – поправил Олег.
– Да, Ротвейлера, вместо меня попала в прибор, теперь он поврежден, и я боюсь, что не смогу его починить. К тому же мои очки утеряны, без них я ничего не вижу, а это означает, что мы будем вынуждены оставаться в данном отрезке времени до конца дней.
– Так это что же, вы хотите сказать, что мы неизвестно где? Неизвестно в каком времени и, возможно, застряли здесь навсегда? Нет, профессор, вы шутите. Ущипните меня, сдается мне, что это сон.
– К сожалению, Олег Петрович, это так, и, сколько бы я вас ни щипал, это не поможет нам вернуться назад. Боюсь, что в этом времени вряд ли найдем то, что нам нужно для возвращения. Если правильно помню год, набранный мною второпях, то мы попали во времена Древней Руси.
– Фьюу, – присвистнул Олег – Вот тебе, бабушка, и Юрьев день.
Некоторое время они сидели молча, слушая звуки ночного леса.