— Остановитесь! Вы же писали в письме…
— Писал, — кивнул я, останавливаясь. — Какие первые два слова были?
— Эм… — пузан в броне пытался одновременно вспомнить и отдышаться. — Не помню…
— Первые два слова были: «Дорогая Ариша», — напомнил я, когда до нас добрались остальные командиры. — Вот скажите, кого-нибудь из вас зовут Аришей? А?
— Нет, но… — господин неуверенно глянул на подошедших командиров.
— Так, а чего вы тогда припёрлись?! — взорвался я. — Где Ариша, мать ваша королева?!
— В тюрьме за… — пузан важно поднял вверх указательный палец, но я оборвал его объяснения.
— Да меня не волнует, где она была! Сейчас она должна быть здесь!.. Как в тюрьме?.. — нет, я, конечно, догадывался, что в Обители не всё ладно, но ведь не до такой же степени…
— Мы её сместили вчера за… — важно начал господин и снова был прерван.
— Ты — уже труп! — сказал я и повернулся к спутникам пузана. — И вы тоже! Причём, триста раз, если у вас ещё остались все триста раз.
— Это наше внутреннее дело! — возмутился полненький господин.
— У вас больше нет внутренних дел! — проговорил я, цедя каждое слово. — Ни одного грёбаного внутреннего дела, кроме несварения желудка. Знаешь, как легко получить несварение желудка?
— Поз…
— Когда у тебя в желудке торчит что-то стальное — он перестаёт переваривать! — объяснил я. — Но вот это уже точно будет твоё внутреннее дело! Триста раз!..
— Люди были недовольны, — заметил один из командиров. — Сначала война, потом это…
— Кто был недоволен? — спросил я, поворачиваясь к тому. — Как зовут недовольных?
— Ну… — командир замялся.
— Где Степан Лиходеев? — спросил я.
— Это неважно! — то ли закричал, то ли заканючил пузатый господин.
— Он… тоже в тюрьме, — ответил более адекватный командир.
— То есть, вы ещё и моего посла в тюрьму упекли? — вот тут-то я вообще выпал в осадок.
— Он бросил свой пост! Он поддержал… — начал было пузан, и я, наконец, не выдержал.
Но я не выдержал слишком поздно… Рядом был человек, который к подобным вещам относился гораздо более болезненно, чем я. Вот пузатый господин что-то изрекает, вот рука Нагибатора сжимает ему щёки, так что он может только мычать, а вот — его ноги отрываются от земли…
— Если ты, жирдяй, ещё раз вякнешь без разрешения… — сообщил ему Нагибатор. — …Или хотя бы пошевелишься без разрешения, я лично закину тебя к вышронцам. И ещё подскажу им, как можно быстрее и веселее сделать тебе много приятного! Понял меня, тюфяк?
— М-м-м-м! Э-э-э-э! М-м-м-м!
— И ещё… — опуская господина на землю, продолжил Нагибатор. — Сними доспех и отдай его тем, кто будет сражаться. Ты всё равно сбежишь! Он тебе, когда будешь драпать, только помешает.