Пули, кровь и блондинки. История нуара (Васильченко) - страница 54

Часть критиков полагает, что именно этот фильм завершил эпоху классического, зрелого нуара. Мысль, конечно, небесспорная, но все-таки лента стала своего рода рубежом. По словам Дэйва Кера, в данном фильме эстетика нуара достигла своей высшей точки: сюжет прорывается нескрываемой истерией в мире, лишенном каких бы то ни было нравственных ориентиров. Светящийся чемоданчик (вокруг которого как раз вращается сюжет) как идеальный макгаффин впоследствии «всплывет» в культовых фильмах «Конфискатор» и «Криминальное чтиво». Его содержимое воспринимали как метафору не только страхов атомной эры, но и пугающей современного мужчину способности женщины к самореализации, к тому, чтобы взять под контроль непредсказуемый ход событий. Именно так поступает в фильме Лили Карвер. То есть внутри коробки — «страх ядерного всесожжения, помноженный на страх роковой женщины».

Но вернемся к теме частного детектива, который потихонечку покидал экраны. В то время голливудский нуар пытался придать себе правдоподобности, а потому всячески старался напустить на себя «лоск документалистики». В качестве идеального примера можно привести «Подставу» Роберта Уайза — в ней нет ни одного намека на персонифицированный рассказ от первого лица, а лишь отстраненный взгляд, присущий документальным зарисовкам. Боксерский матч можно видеть глазами болельщика, а вовсе не боксера, зритель словно находится в зале. Персонажи тоже должны быть «жизненными», поэтому место частных детективов занимают адвокаты, репортеры, страховые следователи и т. д. Например, именно адвокат расследует дело в фильме Абрахама Полонски «Сила зла» (1948). Даже Хамфри Богарта переквалифицировали в человека, который оказался «в ненужное время, в ненужном месте». Это, прежде всего, относится к ленте Хьюстона «Ки-Ларго», в которой рассказывается о заложниках, захваченных гангстерами в отеле на тропическом острове. Волей-неволей герою Богарта, ветерану войны, приходится прибегнуть к ранее приобретенным навыкам.

Вспоминая старые навыки. Кадр из фильма «Ки Ларго» (1948 год)

Однако самым популярным на тот момент стал такой персонаж, как «полицейский-мошенник» (от названия фильма 1954 года), в российском варианте — «оборотень в погонах». Нечистые на руку копы появляются в «Сильной жаре» Фрица Ланга, «Тайных людях» Джозефа Льюиса, «Обнаженном городе» Жюля Дассена. Конечно, частный детектив появляется в «Большом ансамбле» того же Льюиса, но это уже сугубо синтаксическая, то есть номинальная, фигура. Спрос на жуликоватых полицейских был куда больше. Если частный детектив по своему функционалу должен был что-то или кого-то найти, то задача полицейского, обычно движимого либо местью, либо праведным гневом, сводилась к простому разрушению. Он мог расправиться с отдельным преступником или целой группой гангстеров. И опять полиция в целом уступала полицейскому-мошеннику, который во имя достижения цели был готов нарушить закон. Теперь у зла было две грани: с одной стороны, полицейские-бюрократы, с другой — интегрированные в политику гангстеры.