— В ходе исполнения заказа, — пробормотал я и удивлённо покачал головой. — Ну да, обычным налётчикам никакой выкуп не светит. Их просто разденут догола и заставят отрабатывать нанесённый ущерб. До смерти.
— Именно, — кивнул Гдовицкой. — Получается, своими словами о выкупе, Добужский, фактически, прямо сообщил нам, что ему известно имя человека, пожелавшего прищемить хвост «Гремлинам». В сущности, это было предложение к торгу. Но не за выкуп, а за данные заказчика.
— А с другой стороны? — спросил я, решив добить тему до конца.
— Что? — не понял Владимир Александрович.
— Ну, вы сказали «с одной стороны, в СБТ существует…», значит, должно быть и «с другой стороны», не так ли? — пояснил я.
— Хм, да, — Гдовицкой медленно вытянул остатки содержимого своего стакана и, поставив его на стол, кивнул. — Да, есть такое. С другой стороны, в той же Речи Посполитой до сих пор существует традиция, по которой взятый в плен шляхтич может быть отпущен за выкуп, вместе со своим копьём, но без оружия, в том случае, если он не является кровным врагом победителя, и действовал против него лишь по велению сюзерена.
— Вот как? Не знал, — протянул я. — Выходит, своим упоминанием хозяина Добужского, вы точно так же намекнули ему, что «Гремлинов» не интересует ни он сам, ни его копьё, а только заказчик бучи? По сути, заверили его в том, что мы не будем держать зла на отряд и его владельца.
— Почему намекнул? — усмехнулся Гдовицкой. — Я ему это сказал прямо и со всей определённостью. Иначе, мы бы до сих пор торговались…
— Ну да, ну да, — покивал я и, поставив на стол опустошённый стакан, окинул собеседника внимательным взглядом.
— Что? — насторожился Самурай.
— А вам, любезный Владимир Александрович, не кажется, что этот вопрос находится за пределами вашей компетенции? — медленно проговорил я, не сводя взгляда с Гдовицкого. Тот нахмурился… но почти сразу сообразил, что именно я имею в виду.
— Прошу прощения, атаман, — тряхнув головой, произнёс он. — Ты прав, я не должен был давать твоему пленнику такие намёки.
— Как и раздавать трофеи отряда, — кивнул я в ответ. — Впрочем, в данном случае, овчинка стоила выделки. Но впредь, Владимир Александрович…
— Ещё раз прошу прощения, — хмуро отозвался Гдовицкой. — Моя вина. Увлёкся. Больше не повторится.
— Вот и договорились, — поднявшись с кресла, заключил я, но, покосившись на угрюмого безопасника, всё же решил его немного успокоить. — Не переживайте, Владимир Александрович. Если бы я имел что-то против вашего решения, то постарался бы остановить. Уж раздачу трофеев, точно.