Эх, ладно. Сам же этого хотел, правда, позже и не в таком многолюдстве, но… какая, в конце концов, разница?! Как говорится, раз пошла такая пьянка, режь последний огурец. Вот и порежем, но по-своему! Роту хочешь дать? Пожалуйста. Но потом не жалуйся, что тебя неправильно поняли. И вообще, кончился атаман Николаев-Обухов. Вот с признанием статуса и кончился. А значит…
— Я, Кирилл Николаев из рода Скуратовых-Бельских, государев опричник, беру тебя, Илона Стенич, воевода вольной дружины «Червонные Пардусы», дщерью боярской под свою руку и защиту. Ты — мой меч, я — твой щит. По покону. — Кинжал легко ударил женщину по плечу и тут же вновь вернулся в ножны.
— Ты — мой меч, боярин, а я — твой щит. По покону, — хрипло подтвердила клятву эта ведьма, принимая у меня из рук собственный клинок… и облегчённо улыбнулась, не обращая никакого внимания на поднявшийся в зале гул удивлённых голосов.
Покрутив головой и наткнувшись на любопытные взгляды завсегдатаев, я еле сдержал ворохнувшееся было недовольство и, кивком приказав своему новому вассалу следовать за мной, направился к выходу. Ну да, именно приказал, и именно вассалу. А кто она? Не «вассалка» же? И не ватажница… м-да.
— Кир… ата… боярин, а что это сейчас было, а? — тихо произнесла Илона, едва мы покинули бурлящее, словно котёл, заведение «У Мазо».
— Клятва дочери боярской опричному боярину, — пожал я плечами, опершись пятой точкой о сиденье своего квадра.
— Это я поняла, — медленно проговорила Стенич, пиная сапожком задний скат какого-то вездехода. — Но ведь речь шла о клятве ватажника?
— Да ну? — деланно изумился я. — Надо же, какая незадача… и что, отыграем назад?
— Как будто это так просто! — возмутилась Ведьма.
— Да ничего сложного, в принципе, — пожал я плечами. — Если тебя не устраивает происшедшее, можешь вернуться в зал и попросить находящихся там свидетелей вновь поучаствовать в представлении. Только поторопись, а то разбегутся они сейчас по всему Рахову новостями делиться, замаешься потом всех искать.
— Я что, похожа на дуру?! — возмутилась Илона. — Меня мой нынешний статус вполне устраивает… как и боярин. Кстати, боярин, а ты каким боком к Скуратовым-Бельским относишься… в смысле, я не сомневаюсь, а степень родства имею в виду.
— Да я уж понял, — хмыкнул я. — Дед мой, Никита Силыч — Скуратов-Бельский. По матушке.
— А… извини, бояр…
— Кириллом зови, как звала, — махнул я рукой. — Нет здесь напыщенных морд из древних и владетельных, никто не попрекнёт.
— Добро-о, — протянула Стенич и, тряхнув головой, договорила: — А если не секрет, по батюшке ты из какого рода?