Пока мы шли следом за управляющим, я чувствовал себя как на экскурсии в музее, и было отчего. Блестящие вощёным наборным паркетом полы широких галерей, на обитых шёлком стенах которых, висят старинные портреты. Деревянное «готическое» кружево декоративных балок в зале с огромным камином, окнами-витражами и длинным, словно взлётно-посадочная полоса, массивным столом, окружённым двумя десятками троноподобных стульев с высоченными резными спинками. Уютная круглая башенка библиотеки, опоясанная резным балконом с дубовыми книжными шкафами в два «этажа», загадочно сверкающими стеклянными створками, за которыми прячутся многочисленные тома книг с нечитаемыми в полумраке названиями… И на всю эту музейную обстановку, которой не хватало только надписей типа: «экспонаты руками не трогать», яркими пятнами ложились элементы обычного обжитого дома. Там брошенный на кресло плед и забытая на пристенной консоли книга, здесь живые цветы в вазе и открытая коробка конфет на прикроватном столике… Да, такого странного ощущения у меня не было даже в московской усадьбе Бестужевых, в бывшем боярском городке. А ведь то были настоящие белокаменные палаты середины семнадцатого века!
— Вот именно поэтому, я и не люблю этот дом, — призналась Ольга, когда мы остались с ней наедине. — Не представляю, как здесь можно жить.
— А по-моему, очень даже неплохой особнячок, — улыбнулся я. — Красивый и тёплый.
— Красивый, — вздохнула невеста. — Но ты не представляешь, сколько людей нужно, чтобы содержать его в порядке.
— Можно подумать, в усадьбе их меньше, — пожал я плечами.
— То усадьба, в ней же не только мы живём, но и боярские дети, дружина… — Ольга махнула рукой. — А здесь и половины обитателей имения не поместится, тогда как для ухода за домом слуг требуется столько же. В общем, не рационально и накладно.
— А чего ж не продали, раз всё так плохо? — удивился я.
— С ума сошёл? — изумилась Ольга. — Столичный боярский дом продать? Да по Москве тут же слухи пойдут, что Бестужевы оскудели! Нет, Кирюша, на такой шаг бояре идут только от полной безысходности, и не раньше, чем фамильное столовое серебро в ломбарде окажется.
— Жёстко, — я покачал головой, и поспешил сменить тему. Нет, обычаи боярства — штука интересная и нужная, но не сейчас. Есть дела поважнее. — Валентин Эдуардович когда приедет?
— Вечером обещал быть, — отозвалась Оля и, чуть помедлив, добавила: — вместе с Лёней.
— То-то будет радости Марии, — усмехнулся я.
— А тебе головной боли, — отразила мою усмешку невеста. — Мало того, что батюшка прямо-таки горит желанием обсудить с тобой накопившиеся дела и вопросы, так ещё и Леонид намерен добиться ученичества. Кстати, обещание оплаты учёбы из отца он уже выбил, учти.