. Дэн был против демократизации, но не стал отклоняться от возглавляемого им экономического курса.
На протяжении всего периода его руководства страной мнение Дэн Сяопина, как правило, оказывалось главенствующим. Тем не менее внутри высшего партийного руководства шли серьезные дискуссии. Некоторые из его членов, в первую очередь Ху Яобан и Чжао Цзыян, полностью поддерживая радикальные экономические реформы, были готовы рассматривать возможность более значительных политических реформ, на которые вряд ли согласился бы Дэн[800]. Другие, например Хуа Гофэн (которого Мао выбрал на роль преемника) и Ли Пэн (премьер-министр на момент бойни на площади Тяньаньмэнь), были категорически против любых политических послаблений и крайне подозрительно относились к рыночному экономическому курсу Дэна. После отхода Сяопина от роли самого могущественного члена руководства страны к официальной идеологии в виде марксизма-ленинизма и учения Мао Цзэдуна было добавлено и «теоретическое наследие Дэн Сяопина». При этом он сам, в отличие от Мао, считал себя прагматиком, а отнюдь не теоретиком, и не стремился ни к идеологической канонизации, ни к развитию культа своей личности.
Помимо огромного вклада Дэна в системные преобразования в экономике он проследил и за введением одного очень важного изменения в политической системе Китая. Управление преемственностью политического руководства было вечной проблемой авторитарных режимов, в особенности коммунистических[801].
У этой проблемы есть два самостоятельных аспекта. Первый обусловлен исключительно долгим сроком нахождения у власти партийного руководства. Человек, находящийся во главе иерархии, расставляет на ее ключевые позиции все больше и больше личных фаворитов, которые в свою очередь поддерживают его из опасения потерять свое положение при смене руководства. Второй аспект состоит в том, что, когда такая смена руководства становится неизбежной, чаще всего в силу смерти лидера, острый внутрипартийный конфликт может угрожать стабильности системы в целом. Дэн вполне прагматично уступил дорогу компромиссной фигуре Цзян Цзэминя, который стал руководителем Китайской коммунистической партии в 1989 году (вслед за бойней на площади Тяньаньмэнь), а председателем КНР — в 1993-м. Что еще более важно, он институционализировал процесс смены руководства, ограничив срок пребывания на высших партийных и государственных должностях десятью годами, то есть двумя пятилетними интервалами между съездами партии. Дэну удалось даже оказать решающее влияние на заблаговременный выбор преемника Цзяна. Им стал Ху Цзиньтао, действительно занявший высший партийный пост в 2002 году. И то, что высшее партийное руководство выбрало преемником Ху Си Цзиньпина, также было понятно еще до ноября 2012 года, когда смена лидеров партии произошла фактически. Благодаря наличию правил игры процедура смены руководства как минимум на какое-то время перестала быть головной болью, которой она обычно является для авторитарных режимов.