— Но это у Попова! — голос настоятеля стал откровенно злым, когда он перевел взгляд на Яркута. — Тецудо, Сайори, Яркутин — встать!
Двое японцев и бригадир поднялись во весь рост со своих мест.
— Вы о чем думали?! — прошипел как разъяренная кобра Элм. — Что за бардак!? Что за неуместный пацифизм? Тецудо, почему ты не стрелял? Ты же бывший тайи, командир хикотая, у тебя двенадцать личных побед в бою! И вдруг ты опускаешь руки? Сайори, почему ты как командир, не можешь добиться послушания во взводе? Где ваши инициации? Как было два мага на весь взвод до игры, так и осталось!
— Я не стрелял, потому что дал Александру слово не стрелять, — невозмутимо ответил японец.
— Это так важно? — слегка удивился настоятель. — Разве ты должен хранить верность слову, данному русскому гайдзину? Ты, воин Хирохито?
— Я воин Императора, это так — кивнул японец. — Но я же не идиот! Я вижу, что происходит вокруг. Гайдзины остались в другом мире и другом времени, — покачал головой Тецудо. — Как и Император, и идущая там война. А здесь мы все курсанты, одетые в одну форму и служащие одному делу. Во-первых, глупо убивать своих сослуживцев. Во-вторых, все, что у меня тут осталось из старого мира — это моя честь. Александр-сан не является моим врагом, врагом Императора или нации. Здесь он такой же маг, как и я, сокурсник, которому я дал слово. А честь самурая не терпит измен.
— Он настоящий динозавр, господин Настоятель — неожиданно пожаловалась стоящая рядом Сайори. — Вместе со своим приспешником и примкнувшим к ним сбрендившими Кацуной и Накадой. Два деда-ветерана из старых времен в мальчишеских телах, в голове у которых непонятно что и связавшиеся с ними молодые дурочки, — вздохнула японка. — Меня взвод выбрал командиром в результате демократического голосования, но этим пережиткам старины глубоко плевать на демократию! Хотя я тоже из военной семьи! У меня отец служил в силах самообороны, а я была офицером полиции!
— Даже если бы это имело какое-то значение, то все равно: твой отец офицер — сухопутчик, Сайори, — парировал Тецудо. — А я из семьи, где все мужчины были флотскими офицерами! Чтобы я, офицер флота, подчинялся женщине-полицейскому? Да еще дочери пехотного майора!? Я не собираюсь позорить род.
— Вот видите, — хмыкнула Сайори. — Я же говорю, динозавр. Самурай из прошлого.
— Какой есть, — не стал спорить Тецудо. — Я от вашего поколения тоже не в восторге, девочка. Мы были воинами, у нас был дух и был путь, хотя мы и проиграли войну. А вы просто рабочие и торгаши и больше никто. Может быть и правда следовало капитулировать для сохранения нации, может быть… Кто я такой чтобы спорить с решением Императора? Но то, что стало по вашим рассказам со страной и нацией потом, мне не по душе. Ты еще из лучших Сайори, ничего личного. Во всяком случае, ты держишь слово и умеешь организовать быт. Но подчиняться тебе как боевому командиру? Нет, подобное никак невозможно.