Еще одна инициация пришлась на взвод Сайори, курсанты которого продолжили прыгать после моего взвода. Силу сумел зачерпнуть Найко Итагава, паренек из современных японцев, тридцатилетний менеджер из Токио. Правда, упал он плохо, поставленный мною на последние ЛКР щит, вступил в конфликт с коррекцией парня, пытавшегося перевести энергию падения в сопротивление воздуха. В результате он закувыркался перед самой землей и сломал себе руку. Но это ерунда — лечат здесь быстро, главное распечатать дар. А вот следующий прыжок закончился трагедией. Разбилась Канода — невысокая тихая японка, с которой я почти не был знаком. Мне она запомнилась тем, что была всегда немногословна, старательна и почему-то все время мерзла, даже после пробежки пары кругов вокруг стен, когда народ вовсю потел. Не знаю, какая беда привела ее в скит, но некоторую симпатию к японочке я испытывал… Пару раз я помогал девчонке таскать тяжелый пулемет и однажды пытался утешить, когда она тихонько плакала, сорвавшись в грязь с бревна на полосе препятствий и разбив в кровь лицо. А теперь она и вовсе разбилась сама, с концами. Хрен его знает, почему так вышло — хотя Тецудо с Кацуной к тому времени уже спеклись, но я вместе с Ромкой, Катей и Ильей пытался ее поймать и мы даже наскребли совместно сил на щит. Но невезучая японка соскользнула по нему и упала головой вниз, сломав шею. Подскочившему к девчонке Олву оставалось лишь развести руками — курсант Канода была мертва.
По нашим рядам пробежал тихой ропот, но Настоятель был неумолим, велев сверху подниматься на колокольню следующему смертнику. Единственный положительный момент был в том, что теперь предстояло прыгать курсантам Яркута, помогать которым я не собирался вовсе. И тихо надеялся, что бандит вместе с Анькой не справится с поддержкой своих людей и все его курсанты расшибутся в лепешку. Наверное, грешно так думать, но нормальных парней и девушек там уже не осталось. А еще эти люди стояли на стороне тех, кто в нас стрелял. Однако, Яркут оказался не так прост. Первый же его курсант — Костя Краснов, не только нормально приземлился при поддержке «бригадира», но и открыл свой дар. И этот факт меняпочему-то разозлил до такой степени, что я начал всерьез задумываться, о том, чтобы вложить остаток сил не в щит, а наоборот, в придание ускорения для следующего курсанта из бандитского взвода. Так, чтобы его раскрутило и хряпнуло об землю как фарфоровую чашку об бетон. Но этому плану было не суждено сбыться…
Звук двигателя винтового самолета я узнал не сразу, больно уж он был необычен для этого места. Однако, он постепенно становился все громче и громче, и я вместе с другими курсантами поневоле поднял голову к небу. И сразу же заметил небольшой серебристый самолетик, снижавшийся к озеру с севера. А еще через минуту стали видны его очертания: размытый кружок пропеллера впереди, небольшая кабина, крылья над ней и бакены вместо шасси. Гидросамолет явно заходил на посадку, нацеливаясь на наш остров.