Опустошитель, стоявший перед Джонсом, поднял толстую книгу и кивком велел подойти. Джонс встал в две выемки, оставленные на каменной плите тысячами ног других Опустошителей. Он вдруг осознал, какой всё-таки Орден древний и что сам он навеки стал частью его истории. Ощутив тяжёлый груз традиции и долга, он задумался, не зачарован ли этот камень, чтобы каждый, кто встанет на него, без тени беспечности, но со всей серьёзностью отнёсся к голосованию.
Опустошитель прочистил горло, и Джонс, смутившись, поднял глаза на открытую книгу перед ним.
– Что я должен делать? – спросил он.
– Проголосовать, конечно же. – Джонс уставился на пустые страницы и открыл рот, потому что всё ещё не понимал, что делать. – Протяни руку и используй магию, мальчик.
– У меня нет магии.
Мужчина сердито поглядел на него поверх книги.
– Значит, это ты зовёшься Джонсом. Ну знаете ли! – Он кивнул ученику, который протянул Джонсу ручку. – Рэндалл Гивенс, глава Высшего совета, предупредил о тебе. Поставь свой голос этой ручкой.
– А что написать?
Мужчина вздохнул, словно книга тяжёлая.
– «Да» или «нет». «Да», если ты хочешь, чтобы Орден допустил девочек, и «нет», если ты против.
Джонс написал «ДА» на одной из пустых страниц, и слово испарилось с листа. А ручка исчезла из его руки.
– Так, а теперь бегом к остальным, – сказал мужчина. – Следующий уже на подходе.
Джонс обернулся и увидел, как мальчик ненамного старше его появляется из воздуха в том же месте, что и он. Он поспешно выбрался из углублений на каменной плите и присоединился к другим мальчикам на траве.
Они стояли молча, наблюдая, как один за другим Опустошители появлялись на том же месте, затем делали шаг вперёд, чтобы отметить свой голос в книге одним взмахом белой магии.
Он узнал несколько человек ещё со времён Мэйтланда. Некоторые глядели на него с неодобрением, проходя мимо. Наверняка они разделяли мнение Мэйтланда, и Джонс изо всех сил старался не обращать внимания на невнятный, но очень сердитый шёпот – тёмное пятно возле него клокотало от ярости.
Вскоре весь холм заполнился Опустошителями, и гул голосов звенел в воздухе. Джонс никогда не знал, сколько всего Опустошителей в Ордене, – оказалось, несколько сотен, не меньше.
До него долетали фрагменты разговоров – такие слова, как «нерушимые ценности» и «нам не нужны перемены». А другие говорили о «модернизации» и упоминали Руби, её бесспорный талант наблюдения через волшебное зеркало и что магия сочла её достойной, хотя Орднунг гласил, что это невозможно. По поводу скакки тоже было немало разговоров и удивлённых возгласов.