Сначала Эд сунул голову под подушку. Потом зарылся в простыни. Но он не смог избавиться от голоса, пока наконец тот сам не умолк – внезапно, будто задули свечу.
Эд всё равно не спал. В тишине предрассветного часа он ощущал, как что-то пробуждается в нём, словно кошка сладко потягивается после долгого сна. Он не сразу понял, что это. Но вскоре догадался. Чувство гордости. Этой ночью он сделал что-то хорошее, победил вампира и сделал мир чуточку безопаснее.
Он весь светился от счастья. Давно он так не гордился собой. С тех самых пор, когда был учеником Мэйтланда и трудился для спасения людей. Обычные мальчики в обычной жизни не способны на такие героические подвиги. Эд задумался. Голова гудела от мыслей, будто кто-то крутил рукоятку механизма, выдающего всё новые… и новые… и новые мысли.
В конце концов Эд встал, оделся и вышел из дома. Он выскользнул на тёмную улицу, и все его органы чувств ожили, потому что он вернулся в Пустынные земли и крался во тьме, где таилась опасность. Эд перешёл дорогу, направился к ряду заброшенных домов и толкнул старую, покосившуюся дверь.
Он побродил по дому, осматривая каждую комнату и размышляя, какие существа могли здесь скрываться. Чем дольше он оставался там, тем больше вспоминал верные признаки опасности, например, необъяснимые потоки прохладного воздуха в комнате могли указывать на присутствие глидерюнге. А блестящие следы, которые появляются на сырых стенах, если подышать на них, говорят о том, что дом инфицирован жуками-молотобойцами. Он вспомнил, как услышать троллей-простецов, живущих под половицами.
Конечно, он стыдился, что так быстро вернулся к старым привычкам, но его переполняла невероятная радость, потому что после нескольких месяцев обычной жизни он вспомнил, как важна работа Опустошителя. И задумался, как он мог об этом забыть?
Уже почти рассвело, когда он прокрался к себе домой и залез в кровать. Он уснул, как только голова коснулась подушки.
Ему снился Потрошитель – высокий человек с ножами вместо рук, который рассёк его на двух мальчиков. Один, по имени Джонс, вернулся в Пустынные земли и счастливо провёл остаток жизни, охотясь на монстров, потому что это у него хорошо получалось. А второй, Эд, жил со своими родителями, постепенно завёл друзей, учился в школе и ничем не отличался от остальных. Потрошитель сказал ему, что это единственное решение для мальчика с двумя именами, который хочет быть двумя разными людьми.
Эд проснулся, судорожно хватая ртом воздух, напуганный и растерянный.
На следующее утро Руби наблюдала за Уилфредом и всем сердцем сочувствовала ему. Он приготовил яичницу – именно так, как любит его мастер, и кофе тоже, судя по тому, с каким аппетитом мастер проглотил завтрак. Но он до сих пор сердился на мальчика, придирался к любой мелочи и находил ошибки там, где их не было. Руби видела, как он утверждал, что на полу грязно, хотя это было не так, и журил ученика, увидев отбитый край фарфоровой чашки, хотя наверняка это случилось сто лет назад. Он даже пожаловался на полевые цветы, которые поникли в вазе на кухонном столе.