«Боже, помоги нам! Вероятно, это вернулся их отец и мучает несчастных. Я не буду терпеть этот кошмар», ― бормотал себе под нос, вылезая из кровати.
Зажёг свечу, этому я научился давно, и, зажав тяжёлый подсвечник в руке, вышел из спальни. Стоны и умоляющие всхлипы: «Не надо, папочка!» ― подхлестнули меня. Внутри поднималась горячая волна ненависти, толкая меня вперёд и заставляя забыть о благоразумии. Я не думал, что могу пострадать сам, так было жаль бедняжку. Почему-то мне представляласьсамая маленькая из всех ― девочка с льняными волосами, прижимавшая к груди тряпичного зайца.
Дверь в соседнюю спальню была приоткрыта. Предварительно затушив свечу, на цыпочках приблизился к ней и заглянул внутрь. В комнате было темно, и разглядеть происходившее не было возможности, но я сразу почувствовал, что он ― там. Рука, державшая подсвечник, взмокла, и тот едва не выскользнул на пол, ударившись о дверь. Звук получился глухой, но он меня выдал.
― Кто здесь? ― голос негодяя прозвучал недовольно и зло, после чего словно холодный поток ветра промчался рядом со мной.
Я устоял на ногах, а моё «оружие» ― подсвечник, упал на пол и покатился по нему.
― Спрашиваю ещё раз ― кто посмел мне мешать? Это ты, Симон, снова нарываешься на порку?
И тут, вместо того, чтобы убежать, я завопил:
«Это ― Лэнни, я всё про Вас знаю и расскажу отцу. Вас ждёт тюрьма! Немедленно отпустите девочку!»
В ответ раздался странный смех.
― Ох, Лэнни, похоже, тебе просто не терпится присоединиться к нам. Тоже хочешь повеселиться? Наши желания совпадают, я уже иду за тобой…
Ничего страшнее этих слов я в жизни не слышал. Ночная сорочка мгновенно прилипла к телу, сдавивший горло спазм не давал мне вздохнуть. Заглянувшая в большие окна луна осветила дорогу к ведущей на нижний этаж лестнице, и я бросился к ней. В несколько прыжков преодолев ступеньки и умудрившись при этом ничего себе не сломать, спрятался под лестницей и уже в эту минуту знал, что сделаю дальше.
Мучитель собственных детей неторопливо шёл по моим следам и посмеивался.
― Я иду за тобой, храбрый Лэнни. Ты ведь спрятался под лестницей? Как глупо, твой страх так приятен. Он великолепен, ― продолжал издеваться мерзавец, и мне хотелось ему прокричать, что это не страх, а ― ненависть, но я промолчал. И благоразумие тут было ни при чём. Просто мальчик под лестницей ждал момента, когда маг начнёт спускаться.
И как только это случилось, я направил магию на ступеньку ниже, разрушая её. А потом слушал, как на неё ступает нога негодяя, подворачивается, опрокидывая не успевшее среагировать тело, заставляя его кубарем падать вниз.