Тогда я и не представлял, что эти слова окажутся пророческими. Братья молчали, признавая мою правоту. Гнев схлынул, не оставив следа. Я подошёл к Рику, помогая ему встать.
― Не сердись на меня, Рик, я обещал прислушиваться к вам и не отрекаюсь от данного мной слова. Но тут особый случай. Возвращайся к работе, время идёт, пора закончить с погребением.
Он ничего не ответил, присоединившись к брату, и они быстро выкопали яму. Я немного помог им магией, потому что чувствовал себя виноватым за выходку с Даром. Пора было научится контролировать свой гнев, иначе это грозило потерей единственных в моей жизни друзей. И хоть Рик не сказал ни слова, но я, старавшийся во всём ему подражать, за эти годы прекрасно изучил этот гордый характер. Не дай бог, он однажды припомнит мне унижение, которому я его сегодня подверг…
Похоронив слуг, мы в молчании покинули лес и вернулись в город. У дома нас ждал Джером и, проводив на кухню, хорошо накормил. Разговор за столом не клеился, впервые за многие годы я усомнился в своих друзьях: а что если, нарушив клятву, они меня бросят? Что буду делать один без их поддержки? Переживания отбили у меня аппетит, и я еле ковырялся в своей миске.
― Смотри, Дар, Лэнни, кажется, совсем не проголодался. Не удивительно, ему же не пришлось вкалывать, как нам. Давай съедим всё и ничего ему не оставим, ― ухмыльнулся Рик.
― Я только ― «за». Лишний кусок мяса мне не помешает, ― обрадовался Дар и сделал вид, что собирается стащить мою миску.
― Нетушки, моё, сам съем, обжоры, ― я прижал к себе ужин, принимая игру, чувствуя, как счастливо бьётся сердце. Раз братья снова начали надо мной посмеиваться, дело идёт к примирению. А мне оно сейчас было гораздо нужнее, чем им.
Мы начали весёлую возню за столом, кончившуюся объятьями. Я попросил прощение за внезапную вспышку гнева и получил его.
― Не переживай, Лэнни. У тебя сейчас такой возраст: ты взрослеешь, вот нервы и сдают. Хорошо, что мы с Риком такие понятливые, правда? ― улыбнулся добродушный Дар.
А Рик сделал вид, что хочет дать мне затрещину, но при этом его глаза весело блестели. Я улыбался как последний идиот и дал себе слово ― больше не обижать мою единственную опору в жизни…
Остаток вечера мы провели за столом, смеясь и дурачась. Даже Джером заулыбался и сказал, что ему приятно видеть нас в таком хорошем настроении. Я отпустил его домой и разрешил утром прийти попозже. Но он замялся и вдруг сказал:
«Господин Лэнни, прошу прощения, что не спросил у Вас разрешения снова спуститься в тот подвал. Вас долго не было дома, а мне так хотелось убедиться, что наши мучители мертвы. Вот я и решился…»