― А ну, цыц, паршивец! Плохо ты детей воспитываешь, Ася, никакого уважения к старшим, ― проворчала ярая сторонница старых методов воспитания.
Я вздохнула и посмотрела на своих отпрысков. Сын обиженно потирал лоб, дочка даже не слушала нас, одной рукой ловко орудуя ложкой в тарелке, а второй ещё быстрее набирая что-то в мобильном, с которым никогда не расставалась. Иногда мне казалось, что телефон просто намертво прирос к её руке, даже в ванную и туалет она ходила с ним. Наверное, бабушка права…
― Не ругайтесь, ― примирительно сказала я, ― Лёша, неси кота, а то скоро в школу, поторопись.
Недовольный сын, что-то сердито бубня себе под нос, выбежал из-за стола. Через минуту он вернулся.
― А его нигде нет, ма! Я везде посмотрел, только в папину комнату не заходил.
Муж недавно вернулся после ночной смены и будить его было нельзя. Я взглянула на одиноко стоящую у кухонной стены миску Джо, наполненную его любимым кормом. Обычно в это время кот и без особого приглашения хрустел им, пока мы завтракали. Но не сегодня. Как чувствовал, хитрец, что его ждёт горькое лекарство.
Что ж, раз сын его нигде не обнаружил, оставалось мне потихоньку пробраться в нашу спальню, и, стараясь не разбудить усталого папу, поискать «больного» там. Что я и сделала. Ага. Пропажа обнаружилась на шкафу, рядом с кроватью, где сладко похрапывал наш «глава» семьи. Во всяком случае, таковым он себя считал, и я не спешила его в этом разубеждать.
Джо сидел на самой верхотуре и испуганно сверкал жёлтыми глазами. Я попробовала подманить его на «кис-кис» и другие ласковые словечки, но он прижал уши и мне показалось, что, если бы только мог, отрицательно помотал головой. Осталось последнее верное средство, чтобы согнать упрямца с «насеста» ― швабра на длинной ручке. Всегда помогало. Не подкачало и на этот раз, вот только результат получился, скажем прямо, плачевный для папы…
Раскинувшийся на кровати отец семейства в одних трусах, видел, наверное, прекрасный сон, потому что причмокивал и улыбался, почёсывая кудрявую поросль на груди. Вот туда-то со всего размаха всем своим немаленьким весом и прыгнул Джо, оттолкнулся лапами, оставив когтями свой неизгладимый след на папином теле, и быстро юркнул в приоткрытую дверь, победно задрав пушистый хвост.
Папа не вскрикнул, он охнул, издав рёв разбуженного и раненого дикого зверя.
― Смерти моей захотели? Кто кота пустил? Убью…
Дальнейшие его слова пропускаю, ни одна бумага их не вынесет, сгорит со стыда. Но его понять можно, спросонья и такой удар… Бедный папа. Вскочив с кровати, не слушая моих объяснений, он помчался вдогонку за обидчиком с криками: «Ты, зараза, у меня сейчас навсегда прыгать разучишься!» Его пивной животик при этом яростно колыхался.