– Отдам, – кивнул я.
– Вот это дело с жуликами. – Сорокин грохнул по столешнице сшитыми между собой материалами, что были значительно толще предыдущих дел. – Ночью взяли. Они задержаны и пока при дежурке сидят. Так что тебе их надо будет допросить в качестве подозреваемых, пока их в СИЗО не отвезли. И с мерой пресечения надо сразу решать, а то срок задержания закончится и их на улицу выпнут. Ищи их потом, свищи.
Я развернул уголовное дело к себе.
– Восемьдесят девятая статья, часть вторая, Калугин Василий Игнатович, Петренко Даниил Богданович, открыто похитили со стройки керамическую плитку, – прочитал я вслух.
– Ага, Петренко – это строитель. Впустил гражданина Калугина на стройку многоквартирного дома, подпоив сторожа. – Сорокин о чем-то задумался, щелкнул пальцами, стимулируя мыслительный процесс, и разродился: – Машина этого Калугина с вещдоками у нас на территории стоит. Но ее мы с экспертом уже отработали: пальчики сняли и осмотрели. Осталось товароведческую экспертизу назначить, но это уже сделает следователь, кому дело распишут. – Он устало выдохнул. – Вроде бы все сказал. Пошел я домой, спать.
– Давай.
Мы попрощались, и я, подхватив уголовные дела, понес их регистрировать.
Когда зашел в секретарскую, за дверью кабинета начальника следствия громко говорил Курбанов – шла оперативка, но меня она сегодня не касалась.
– Дамы, вы, как всегда, прекрасны, – поприветствовал я нашу учетную группу.
– О-о-о, ты сегодня дежуришь! – увидев на мне форму, отчего-то захлопала в ладоши Ирочка.
– Ира, потише, – тут же урезонила девушку секретарь.
– Капитолина Ивановна, вы верхнее дело первым зарегистрируйте, пожалуйста, – сгрузил я ей на стол увесистую стопку бумаг.
Та молча сняла дело и положила перед собой, после чего достала из ящика стола журнал регистрации. И уже через пару минут я спускался в дежурную часть.
– Здоро́во, – поздоровался с дежурным за руку.
– За этими пришел? – Новиков повел головой в сторону камеры предварительного заключения и, дождавшись подтверждения, крикнул напарнику: – Коля, отдай задержанных следователю.
За решеткой находилось двое мужчин. Один молодой, не старше тридцати лет, в старой, потрепанной робе, он сидел на лавке с обреченным выражением лица. Второй, лет пятидесяти, наоборот, бодрился. Среднего роста и упитанности, интеллигентная бородка и глубоко посаженные глаза. Одет, как ни странно, в костюм – не совсем подходящая одежда для ночных, с криминальным душком вылазок.
Увидев подошедшего бренчащего ключами дежурного, он, придерживая штаны, соскочил с лавки.