— Адептка Риате, в кабинет директора! Немедленно!
Я остановилась, опустила глаза, а потом:
— Не пойду! — вскинула голову и посмотрела в ярко-алые глаза духа. — Я не совершила ничего такого, за что меня следует наказывать лично директору. Вопросы мелкого нарушения дисциплины рассматривает куратор нашего отделения, если она сочтёт необходимым, она и отправит!
Дара выслушала, не перебивая, затем улыбнулась и уже не так официально, я бы даже сказала с улыбкой, добавила:
— Это по личному вопросу.
На мгновение я замерла, потом ощутила, как краснею всем лицом, разозлилась уже на себя и гораздо грубее, чем хотелось бы, выпалила:
— А личных дел с лордом-директором, у меня нет, и никогда не будет! Тёмных дней вам, Дара!
И обойдя возрождённый дух смерти, я продолжила маршировать, в направление к кабинету нашего куратора.
Постучала, и не дожидаясь разрешения войти, ворвалась в отделанную чёрным деревом резиденцию кабинета леди Верис, чтобы оторопело замереть на пороге.
— Двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь… — меланхолично отсчитывала едва удостоившая меня кивком капитан Верис, наблюдая за тем, как приседает уже покрасневшая от натуги Ригра. — Двадцать девять, тридцать, тридцать один, тридцать два, тридцать три, и пока хватит.
Дакене не удержалась на ногах и свалилась.
— Это вы хорошо придумали, — прокомментировала её действия леди. — Вот в том же положении ещё десять отжиманий, приступайте адептка.
И вот после этого, уже не отсчитывая вслух, впрочем там пока и отсчитывать было нечего, леди Верис повернулась ко мне и приветливо произнесла:
— Адептка Риате, ваши успехи меня очень радуют. Такой скачок в успеваемости… даже не ожидала. И не понятно мне только одно, почему ранее ваши оценки были едва ли не ниже среднего?
При Ригре мне отвечать не хотелось, и капитан, как это ни удивительно, меня поняла.
— Дакене, хватит стонать на полу, тренируйтесь, отработаете мне своё наказание через неделю в двойном объеме, сейчас свободны.
Ригра поднялась с трудом, глядя в пол буркнула: «Разрешите идти» и, получив разрешение, тяжело вышла, осторожно прикрыв за собой двери. А леди Верис, мило улыбаясь указала мне на стул, и потребовала:
— Ну же, утолите моё любопытство.
Я прошла, села и, не смотря на то, что делиться подробностями своей жизни не было никакого желания, честно ответила:
— По ночам я работала и на подготовку домашнего задания времени практически никогда не было.
Я ожидала чего угодно, только не вопроса:
— Тяжело было? — удивлённо смотрю на леди Верис, та улыбнулась мне и продолжила. — Работа подавальщицы не из простых, всю ночь на ногах, в шуме, руки явно к утру отваливались, а голова гудела, и всё же вы упорно учились и работу не бросали. Откровенно говоря, Риате, вы меня удивили — работа, учеба… счёт в гномьем банке.