– Согласны, – глухо прогудел строй. Знамо дело, пригляд за всем нужен, без пригляда и без порток остаться можно.
– В бою тоже грамота нужна, а ну как вы в дозоре оказались и что-то важное у неприятеля заметили, с места вам уйти нельзя, а сообщить сведенья командиру нужно. Рядом пастушок из местных, а рассказывать ему всё равно, что чайке, – и Лёшка кивнул на пролетающую мимо птицу.
– А тут вы на бумаге всё изложили, написали там прописью и цифрами, да и послали с той бумагой гонца. Вот вам честь и хвала тогда будет. Мне ли вас учить, что грамотный перед дураком завсегда на голову выше будет? Пользуйтесь такой возможностью, чтобы науки познать, время придёт, отслужите в армии, захотите на старости лет мирной жизнью пожить, никогда дармоедами и нигде не будете. Хоть учётчиком в хозяйстве у местного помещика пристроитесь, а хоть мещанином в уездном городке, везде у нас грамотный человек в почёте. Там пятак за написание прошения заработаете, тут гривенной за составление жалобы на гербовой бумаге. Всё ли всем понятно?
– Так точно! – рявкнул строй. У многих солдат уже горели интересом глаза. Всё какое-то новое дело предстояло, да и любознательный это народ, простые русские люди. Особенно если они осознали пользу в этом новом деле.
У Браилова и Измаила отряд сделал дневные остановки, нужно было запастись провизией и проверить галиоты перед морским переходом. Егорову было интересно лично осмотреть крепости, около которых уже было пролито столько крови, а сколько её ещё предстоит пролить в последующие войны с Оттоманской Портой. Как знать, может быть, и ему доведётся поучаствовать в этих штурмах под началом Суворова? Поэтому Лёшка лично своими ногами прошёл все земляные бастионы, валы и рвы, откладывая всё увиденное в уголки своей памяти.
После Измаила было два дня пути нижним Дунаем, и последние несколько десяток вёрст отряд шёл по его обширнейшей дельте, второй по своей площади в Европе и уступавшей лишь только матушке Волге. Основное русло здесь распалось на несколько больших рукавов и проток, и для плаванья было выбрано Килийское гирло, которое было более быстротечным, чем идущие ей параллельно другие огромные речные рукава. Последние тридцать вёрст скорость пришлось сбросить до самой малой, и галиоты аккуратно шли через затопленную пойму, покрытую стеной тростника, рогоза и осоки.
Был большой риск нарваться на затопленный ствол дерева или сесть на мель. Русло реки в этом месте было неустойчивое, то и дело здесь появлялись новые островки, образовывающиеся из наносов ила и всякого сплавлявшегося по течению мусора.