— Так как?! — весело улыбнувшись, ответил обрадованный Ермаков. — Для пользы народной я завсегда пожалуйста! Для того и приехал, чтобы ума-разума набраться и к делу приобщиться! А что делать-то надо?
— Делать-то? — крякнул Питиев, одним залпом выдув из горла чекушку водки с актуальным революционным названием «Столичная левая». — Дело, брат, серьезное. Расширяться надо! Расширять социально-экономическую базу анархического движения. Время сам видишь какое. Не сегодня-завтра последний и решительный бой за свободу спиртопотребления и всемирное братство алкоголиков, а мы до сих пор не в шубе рукав! Ну здесь, в городе, положим, еще туда-сюда! А в районах, поди-ка, и не слыхали о нас! А в соседних областях? В Тамбове был у меня филиал. Хорошо вроде начинали. А где теперь — половина к бандитам ушла, половина в спиртармейцы подалась. Нет никого! В Бородянске вообще засада! Этак мы далеко не уедем! Мои вон тоже не больно энтузиазмом горят — разбегаются. Денег-то нет! Нужно идти в народ; нести идеи в широкие крестьянские массы — готовить надежный тыл в деревне и одновременно формировать боевые дружины из пьяных городских пролетариев. Нужны для этого люди надежные, реальные! И ты мне здесь мог бы очень сильно помочь!
— Конечно помогу! О чем базар! — с энтузиазмом подхватил Чопик. — Ты говори, говори, Николаич! Чего хочешь-то!
— Хочу тебя, брат, в круиз отправить! — хмыкнул Питиев, закусывая икрой очередную выпитую чекушку и вытирая измазанные рыбьим жиром губы и подбородок краешком дорогой атласной скатерти. — Чтоб поездил по районам со своей братвой, поагитировал народ за анархию, за Спиртсоветы без СПХП, экспроприацию экспроприаторов. Чтоб массу заинтересовать, чтоб расшевелить людей, задел на будущее организовать. А потом в Бородянск махнул бы! Там филиал организовал. К Новому году, глядишь, вместо одной бичбригады две бы имели! Уже реальная сила! Можно и левым и правым свои условия диктовать! Как думаешь?
— Не знаю! — тихо выдавил из себя сразу сникший и помрачневший адепт, отставляя в сторону нетронутый стакан коньяка. — Не знаю! Я, Николаич, не оратор! Я боец! Мне воевать, а не разговоры разговаривать! Говорильни у нас и без того хватает — аж тошнит от нее! А людям дела хочется! Настоящего, серьезного дела. Думал, мне хоть роту дадут, хоть чего, чтоб сразу шашки наголо и вперед! Почему я-то? Других нет?
— Другие-то есть, да не те все люди! — Председатель допил оставленный Чопиком коньяк. — Потому тебя прошу, что ты человек реальный! Если захочешь — все сможешь! Я таких сразу вижу. Ты вон с мотобандой своей по всей области гремел! Тока и слышно было: «Атаман Чопик то!..», «Атаман Чопик это!..» — организатор ты талантливый, спору нет! И тут дело как раз для тебя. Ведь не митинговать тебя отправляю, а народ подымать — новую анархическую жизнь на местах налаживать! Дал бы я тебе роту, дал! И полк бы доверил! Но ты же сам знаешь, какие наши дела. Людей набрали, а оружия нет. Одеть не во что, накормить нечем. Денег ноль! Вон ходят на оптовых базах фуры разгружают. Хочу их в трудармию организовать: поедем в деревню — поработаем. Там и со жратвой получше, и денег на экипировку поднакопим. Для этого мне сейчас твоя агитация и необходима! Приедут мои ребята в деревню, а там уже анархия, и Спиртсовет готовый, и пьяная радость жизни для всех трудящихся! — «Как? Откуда? Кто организовал?» — «Да так, мол, и так, товарищ Ермаков был, всю политику нам разъяснил и полную анархию организовал на благо народа!» Круто? Круто!