— Ладно, сходим конечно! — сказал Санек, выслушав взволнованный рассказ батьки о разговоре с Сушняком. — Базара нет, дело нужное! Ты пей давай! Говорят, стриптиз еще обещали, да вроде как не будет — стриптизерша, слышь, где-то у спиртармейцев выступала, так на сцену лезли, ручки целовали, отпускать не хотели. Драка была такая, что боже мой. Мужикам-то что, а вот бабе два ребра сломали и ногу в коленке вывихнули, пока делили. Смех!..
— У тебя одно на уме, — буркнул Чопик, глядя, как раскрасневшиеся анархисты уплетают за обе щеки сваленные в кучу пирожные, кулебяки с мойвой, ватрушки и прочие вкусности, жадно чавкая жирными губами и облизывая перемазанные кремом и повидлом пальцы немытых рук.
— Тут, можно сказать, всемирная революция в апогее, а они все про порнографию! Смотрите, сильно не напивайтесь, а то завтра ни в какой, на хрен, Спиртпросвет не попадем — забухаете если… Поняли?..
— Поняли, поняли, Чопа! — поддакнул суетившийся рядом с бутылкой красного в руках Калян. — Не боись, все путем! Давай с тобой по одной, за победу всемирного кирогаза!
Он подал командиру налитый до краев граненый стакан: — Давай!
— Ну, давай! Правда что! — согласился тот, соблазненный видом окружившего его со всех сторон пьяного изобилия. — За всемирное братство всех спивающихся! За нашу спиртолитическую революцию!
Друзья дружно чокнулись и, опрокинув в себя содержимое бокалов, стали закусывать.
— А, хрен с ним! Давай по второй! — кусая черствую вонючую кулебяку, Чопик протянул Каляну опустошенный стакан. — Гулять так гулять! Праздник сегодня или че?..
— Правильно! — поддержал Калян, разливая по порциям остатки вина. — Главное — практика, а теория может и подождать!..
— Точно! — кивнул батька. — Давай еще попрактикуемся!.. Наливай!..
***
Попрактиковавшись четыре дня, пропив все, что можно, и кое-что из того, что нельзя, облазив все пивнухи и притоны города, проиграв в карты Чопиков маузер и мандат, подписанный товарищем Питиевым, помяв, наконец, в пьяной аварии свой старенький пазик, больные, обросшие и порядком полинявшие анархисты вспомнили наконец о теории.
Похмелившись на скорую руку, приведя себя в мало-мальски презентабельный вид, они всей компанией явились по указанному Мускатовым адресу.
Покрутившись по городу, отыскали проезд имени 26 Бородянских Бичей и большой с полуразобранной шиферной крышей деревянный барак с вывеской «Спиртпросвет» на фронтоне.
Барак этот был когда-то складом готовой продукции располагавшегося по соседству ликеро-водочного завода. А улица, на которой он располагался, называлась Проезд винзавода. Когда завод закрыли, склад забросили, и 26 местных бичей устроили в нем бичкоммуну.