Наконец удовлетворенная, она убрала свою магию и сделала шаг назад.
Он хорошо выглядел. Это была одна из ее лучших реставраций. Облегчение захлестнуло Шарлотту. Она все еще могла исцелять. Она не потеряла ни умения, ни силы. До сих пор она не осознавала, что боялась, что лишение жизни может произойти ценой основной цели ее магии. Она знала, что это не помешает ей исцелять, она просто не была уверена, не были ли скомпрометированы ее контроль или точность.
После заживления усталость окутала ее, вызывая головокружение. Джейсон коснулся своего лица. Шрам старил его, но теперь она могла видеть его лицо более ясно, и Шарлотта поняла, что он все еще был молодым человеком.
Мико подошла и протянула ему зеркало. Джейсон посмотрел на себя. Его глаза расширились.
— Волшебные руки, — сказал он. — Это очень ценный талант. Почти заставляет человека сожалеть о том, что он им не владеет.
— Прикоснешься к ней и потеряешь пальцы, — небрежно сказал Ричард.
Джейсон посмотрел на нее.
— Приходи работать на меня. Я буду лучше о тебе заботиться.
— Нет.
— Видишь ли, проблема Ричарда в том, что он не знает, как обращаться с женщиной. С женщинами надо обращаться должным образом. Женщина подобна лошади.
Мать Рассвета, что за бред.
— Как это?
— Когда ты хочешь приручить лошадь, ты предлагаешь ей яблоко. Она должна привыкнуть к твоему запаху и вкусным яблокам, прежде чем позволит тебе надеть на нее уздечку. Скоро, если ты будешь игнорировать ее, она последует за тобой, ожидая подачки. Если ты будешь продолжать приносить ей лакомства, в конце концов, она позволит тебе ездить на ней.
Хм.
Ричард прислонился к столу, как темная тень, его поза была расслабленной, губы улыбались, но глаза смотрели на Джейсона с полной сосредоточенностью. Как волк, выслеживающий добычу, поняла она.
Джейсон улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. Мико у стены закатила глаза.
— Я только хочу сказать, что у меня много яблок, — сказал криминальный авторитет. — Тебе следует хорошенько подумать. Тебе понравятся мои яблоки.
Шарлотта наклонилась к нему.
— Джейсон, тот, кто сказал тебе эту чушь, тебе не друг. Женщины — это не лошади, не собаки и не кошки. Мы люди, и чем скорее ты это поймешь, тем меньше шансов, что ты проснешься с ножом Мико в горле.
Он уставился на нее.
— Ты спросил, чего я хочу. Я хочу уничтожить работорговлю. Интрижка с тобой меня не привлекает. Ты красив, но слишком неопытен и высокомерен, чтобы быть хорошим в постели. Объездив много лошадей, не станешь хорошим наездником, что лишь доказывает, что ты не можешь распознать хорошую лошадь или не знаешь, как ее удержать. Ты слишком молод для меня, а через десять лет, когда ты будешь, то, что надо, я буду слишком стара для тебя. Так что давай больше не будем об этом.