— Так вы давно за мной следите?
— Около года, — сказал Савельев. — Со времени захвата заложников в Бирме.
— Они не любят этого названия, — заметил Гарри.
— Должно быть, оно напоминает им о их колониальном прошлом, — сказал Савельев.
— Таксист тоже на вас работал? — поинтересовался Гарри.
— Какой таксист?
— Неважно.
— Да, наверное, неважно, — сказал Савельев. — Итак, Бирма. Семь мертвых заложников, тринадцать мертвых террористов.
— Заложников — это не я, — сказал Гарри. — Это случилось еще до того, как я начал. Собственно говоря, когда это случилось, я и начал. Потому что стало понятно, к чему это все идет.
— К штурму и огромному попутному ущербу? — уточнил Савельев.
— Вас никогда не настораживало, как легко человеческие жизни списываются в «попутный ущерб»? — спросил Гарри.
— Увы, но такова специфика работы спецслужб, — сказал Савельев. — Нельзя приготовить яичницу…
— Власти Бирмы решили даже не пробовать, — сказал Гарри. — Я видел, как они расчистили площадь и подогнали к зданию танки.
— Вы оказали им большую услугу, уничтожив террористов, — сказал Савельев.
— Они дали мне орден и неофициальное предписание никогда больше в их страну не приезжать, — сказал Гарри.
— Из-за этого запрета пострадали ваши финансовые интересы?
— Нет, отнюдь, — сказал Гарри. — Всегда можно послать кого-нибудь другого.
— Как бы там ни было, ваше вмешательство в Бирме привлекло наше внимание, — сказал Савельев. — Но одновременно оно и частично рассеивало наши подозрения о вашей работе на британские спецслужбы. Вряд ли агента такого уровня держали ради того, чтобы уладить какой-то мелкий локальный конфликт в бывшей колонии. И очевидно, что если бы его держали для чего-то другого, то настоящий агент предпочел бы уйти незаметно, пусть он при этом никого бы и не спас, чем наделать столько шуму, устроив перестрелку с террористами. Конечно, мы не исключали и того варианта, что у вас просто сдали нервы…
— А вы убиваете людей, когда у вас сдают нервы? — поинтересовался Гарри.
— Нет, предпочитаю ходить в спортзал, — сказал Савельев. — После Бирмы мы стали за вами следить и стали под вас копать. Но ничего сверх официального образа так и не накопали. Более того, мы задавали прямые вопросы вашему предполагаемому начальству, причем на том уровне, на каком оно не смогло бы их проигнорировать, и задавали косвенные вопросы другим… э… коллегам. И никто не подтвердил, что вы работаете на кого-то еще, помимо собственной корпорации.
— Я не работаю на корпорацию, — поправил его Борден. — Я ей владею.
— В данном контексте это не столь важно, — сказал Савельев. — По всем документам вы — просто бизнесмен. По результатам наблюдений и расследований вы — просто бизнесмен. В своей профессиональной деятельности вы ни разу не выходили за рамки просто бизнеса. пусть и не всегда честного и не всегда законного. Не так ли?