[19] перед сослуживцами?! Лошадь взбрыкнула, всадник, незадолго до этого перебравший саке, не удержался в седле.
Хорошо хоть ногу сломал, не шею.
Доклад начальству составили так, будто стражник пострадал при исполнении, доблестно преследуя беглеца, прорвавшегося сквозь кордон.
Охромевшего наездника перевели в управу, что можно было считать повышением. В смысле жалованья, так точно! К счастью, он был грамотен и обладал разборчивым почерком. Такие допросы, как нынешний, редко обходились без него: опираясь на свой богатый опыт, писец легко выявлял ложь и недомолвки. Об этом он делал на полях тайные пометки для господина Хасимото.
Сегодня лжи не предвиделось.
х х х
— Первыми были паломники, ночевавшие на постоялом дворе Глухого Ю. Это хороший двор, там подают не только завтрак, но и ужин. Там даже есть четыре девушки для развлечений, хотя разрешены всего две. О, это я зря! Покорнейше прошу не наказывать Глухого Ю! А если накажете, не говорите, что это я проболтался…
— Вы ставите мне условия?
— Нет, что вы! Умоляю простить меня! Я всего лишь…
— Вернитесь к паломникам.
— Они шли в храмы Вакаикуса и Сондзюмон. В целях безопасности мы заставили паломников перед досмотром отложить посохи и ящики с едой. Случалось, что юноши, сбежавшие из семей, и разорившиеся крестьяне, из тех, кому нечего терять…
— Достаточно.
— Они прорывались через заставу без досмотра, господин. Вместо грамот они показывали нам посохи! И начинали колотить всех без разбору! Меня, помню, оглушили ящиком с едой. Милосердный будда, какой же он был тяжелый…
— Хватит об этом! Вернитесь к паломникам.
— Мы велели им снять шляпы и накидки. Мы все сделали правильно, господин?
— Да. Что произошло дальше?
— Мы проверили подорожные грамоты. Грамоты были в порядке.
— Вы пропустили паломников?
— Нет. Мы велели им отойти к обочине.
— Почему?
— Приближались носильщики с паланкином, где сидела знатная дама. Ее сопровождали шесть самураев. Очень неприветливых самураев, доложу я вам. Один назвал меня обезьяной…
— Это не имеет значения. Я слушаю.
— Торюмон Хидео, старшина караула, решил, что паломники могут обождать. Иначе ждать пришлось бы даме. Он верно поступил, господин?
— Да. Вы проверили даму?
— Разумеется. Она подняла шторку паланкина, чтобы мы могли видеть ее лицо, и предъявила разрешение на выезд из Акаямы и последующий въезд. Разрешение подписал чиновник городской управы.
— Имя?
— Чиновника?
— Дамы. И попробуйте думать головой, прежде чем задавать вопросы.
— Нижайше прошу прощения! Да, я буду думать головой…
— Имя дамы!
— Исикава Акиро, жена старшего налогового инспектора.