В кабине удалось разместиться только самому машинисту и четырем марионеткам, которые в восемь глаз пристально следили за его действиями, доводя едва ли не до нервоза. Ну а остальным, включая меня, пришлось тесниться на погрузочной платформе. А она, скажем так, была вовсе не огромной, всего около двух с половиной метров в ширину и немногим меньше четырех метров в длину. Так что набиваться нам пришлось очень плотно, как селедкам в бочке, а некоторых мертвецов я и вовсе оказался вынужден отселить на крышу кабины. Потому что иначе не помещались. Но вот подошла к концу погрузка, окончены приготовления, и мертвецы ткнули машинисту стволами «Валов» под ребра, недвусмысленно намекая, что пора трогаться. Черный зев тоннеля неспешно дернулся нам навстречу, натужно загудел дизель и чуть вздрогнула платформа с пассажирами. Мотовоз быстро набрал свою крейсерскую скорость, и повез нас по обесточенной подземке.
Поезд метрополитена, конечно, домчал бы нас до конечной станции значительно быстрее, чем медленный технический локомотив, но по сравнению с тем, если б мы топали ногами, такой способ передвижения все равно выигрывал с огромным отрывом.
Уже через полтора часа мы вышли на станции Лаурентина и, соблюдая боевой порядок, двинулись к выходу на поверхность. Отсюда до схрона с нашими «Касатками» было километров пятнадцать. Расстояние, на преодоление которого в прошлый раз у нас ушло больше ночи, теперь нам предстояло промчать за… не знаю, за сколько. Но чем быстрее, тем лучше. Возможно нам удастся воспользоваться чьим-нибудь брошенным транспортом, ведь в отличие от Рима, дороги которого были запружены покинутыми автомобилями, в пригороде ситуация обстояла не в пример лучше. Грубо говоря, вероятность проехать часть маршрута была вполне неиллюзорная.
Подниматься приходилось в кромешной темноте, так что солдаты надели приборы ночного видения, а марионетки довольствовались тем, что видел я. Чем ближе был выход, тем светлее становилось вокруг нас, а это значило, что на поверхности ночь уже подходила к концу, уступая место предутренним сумеркам. И действительно, когда мы вышли на поверхность, оказалось, что небо уже сменило свой чернильный цвет на бледно серый, а где-то вдалеке горизонт позолотили первые лучи восходящего солнца. Если дойдет до схватки, никаких преимуществ перед Кадаврами у нас не будет, ведь при свете дня они смогут прекрасно нас разглядеть.
Тут же забубнил что-то под маской Нулевой. Очевидно, что восстановилась связь с центром, и он теперь в предельно лаконичной манере доносил все подробности о наших приключениях до командования.