Вот и для Аллы сейчас важно было опять оказаться на том полюсе жизни, который она так и не успела прожить в своей юности. Глядя на свой рисунок, она пыталась выбрать, туда или сюда. Побыть еще среди «молодых», продлив социальный мораторий, не принимая решения и не беря на себя обязательств, или уже присоединиться к группе своих сверстниц, которые «нагулялись» и им это уже неинтересно, а интересно «плодоносить» — то есть реализовывать свой личностный потенциал в виде конкретных дел. Алле было уже тридцать пять, но цвести было очень весело, ведь она вышла замуж и родила дочь, будучи всего лишь второкурсницей дневного факультета. Она должна была и работать, и растить и воспитывать ребенка, еще совершенно не имея ни зрелости, ни достаточных сил.
Жизненные периоды Аллы как бы поменялись местами: сначала она вынуждена была поневоле стать женщиной в фазе продуктивности, а через 16 лет брака оказалась свободной, как девушка: дочь уже почти взрослая, брак расторгнут, два образования, молодость и свобода. Они и с дочерью были словно ровесницы: дочь цвела юностью, Алла тоже, — и, увидев их вдвоем, мало кто удерживался от штампа: «Девчонки, вы сестренки!» Для Аллы это было огромным наслаждением — с одной стороны, вдруг свалившаяся на нее непривычная беззаботность, но, с другой стороны, уже достаточно сил, средств, опыта, мастерства, — и для нее постразводный период сопровождался эйфорией, мало кому понятной. Она радовалась не тому, что ее брак распался, а обретенной вдруг свободе, которой она даже не успела насладиться тогда, когда положено; когда девчонки отплясывали на дискотеках и пели у костра в стройотрядах, она стирала пеленки, а по ночам писала конспекты.
Что же выбрать? Главное, что мешало ответить на этот вопрос, было страхом, что выберешь — и жизнь снова окажется каторгой, беспросветной работой, ответственностью. И тот тренинг, который Алла тогда проходила, был необычным. Он начинался обычно, но постепенно превращался в боди-арт с захватывающим ощущением свободы, вседозволенности и красоты — «свободы жить». Разрисованная яркими красками с ног до головы, она вальсировала под звуки симфонии Моцарта, купаясь в принятии таких же, как она, разрисованных членов группы. И если это и есть плодоношение, то оно гораздо привлекательнее цветения! Плодоносить — это быть собой, проявить сокровища своей личности, обнаружить то, что тебе есть дать другим, проявить силу.
Вот, собственно, и все. Прошло несколько лет. Алла больше не носит туфли на шпильке, а носит обувь на устойчивой подошве. Вместо короткой юбки — удобные джинсы или брюки спортивного стиля. Нарядным вещам и украшениям предпочитает добротные вещи хорошего качества, дающие свободу движений и комфорт. Материалы — естественные. Ей не нужно цвести. Она это теперь умеет и знает, что если понадобится — она зажжет этот внутренний свет, который будет заметен. Сейчас это не нужно. Нужно другое — как можно полнее выразить словами, красками, движениями, голосом, видом то, что она знает и понимает о себе и о жизни.