Все, что видели глаза и слышали уши Алека, параллельно фиксировало миниатюрное устройство, ловко спрятанное в кромку его шлема. Стройный темноволосый афинянин, — вне всякого сомнения, Ксенофонт, — выехал из строя и, обменявшись с будущим царем парой слов, снова примкнул к грекам. Вскоре Кир вместе с конницей загромыхал навстречу персам. Соперников разделяло чуть больше километра.
С оглушительным криком эллины ринулись в наступление. Дабы усилить громогласный клич, вооруженные пехотинцы стучали копьями о щиты. Заслышав пронзительное лязганье и вопли, передовые войска Тиссаферна, наместника Артаксеркса, бросились врассыпную. Следом позорно бежали возницы; перепуганные кони таранили греческие ряды, волоча за собой смертоносные колесницы.
Снаряжаясь в Сарды, Алек проштудировал историю битвы, поэтому легко сумел увернуться от ближайшей лошади. Однако коварство Дуриса-беотийца застало его врасплох. Если не попасть под копыта еще можно, то спастись от вращающихся лезвий точно нельзя. Алеку оставалось одно — трансгрессировать, иными словами, совершить прыжок во времени, что он и сделал.
Материализовавшись на равнине спустя сорок восемь часов после побоища, он сунул копье подмышку и, заслонившись щитом от теплого южного ветерка, прикурил одну из драгоценных сигарет, которые хранились во внутреннем кармане кожаного панциря вместе с футляром для запасных микропленок. В оросительных каналах, избороздивших местность вдоль и поперек, струилась вода; синее небо Месопотамии отражалось на ровной глади реки Евфрат; вдалеке скромными букетами маячили оазисы из трех-четырех финиковых пальм. Войска Кира уже давно покинули территорию, армия Артаксеркса бежала, оставив после себя несколько плетеных щитов да мертвого коня.
В двадцать первом веке трансгрессия считалась обыденным навыком, доступным всем и каждому. Именно благодаря ей состязания по карате стали спортом номер один, потеснив теннисные матчи, некогда самые зрелищные в Америке. Тем не менее, Алек сомневался, что Дурис-беотиец, бывший не кем иным, как убийцей, нанятым кем-то из конкурентов: либо «Прошлое-Ко», либо «Минувшее-Ко», рискнет последовать за ним и закончить начатое. Транс- и регрессивные состязания проходили на двух аренах — будущего и настоящего, чем и объяснялась их неслыханная популярность. Однако на дворе стоял четыреста первый год до рождества Христова; и заметь греки, что двое пельтастов появляются и исчезают как по мановению волшебной палочки, вопросов не избежать — вне зависимости от исхода сражения. А апофеозом, чего доброго, станет обвинение в убийстве.