Люди, ставшие успешными до вознесения на вершину власти, расстаются с нею менее болезненно: им есть куда уходить. У них под ногами твердая жизненная почва. Для таких людей расставание с властью является не драмой, а лишь сменой деятельности.
Трагедия Лукашенко (а вместе с ним и Беларуси) в том, что люди такого типа не умеют ничего другого, кроме как управлять государством. (В ноябре 2005 года на пресс-конференции для российских журналистов белорусский президент приводит слова В. Путина, сказанные в его адрес: «Мне кажется, кроме политики, ты ничего не умеешь делать»). Расставание с властью для таких людей равносильно концу света. Куда ему уходить? Директором совхоза «Городец»?
Из высказываний самого Лукашенко видно, что для него вопрос о власти - это вопрос жизни и смерти. Обвиняя своих противников в стремлении отстранить его от должности президента, он отождествляет это с покушением на свою жизнь. Белорусский лидер не сомневается, что если потеряет власть, то его ждет страшный суд: «И когда они захватят власть, тогда они все без суда и следствия, и это вы хорошо знаете, посадят меня на кол под одобрительные вопли западных наставников демократии»; Оппозиция состоит из «ужасных людей, которые уже сегодня думают о том, как они после моей отставки посадят меня в тюрьму или уничтожат»; «Они готовы сегодня продаться любому, лишь только бы свернуть голову Лукашенко, вскочить в кресло и разбомбить страну. Не получится, пока я жив». Обратим внимание на последние слова.
В своем известном интервью российскому телеканалу ТВЦ в июле 2005 года президент Беларуси заявил: «В истории был пример с Сальвадором Альенде. Я свой народ, свое государство и власть президента буду защищать сам, если надо - с оружием в руках, если надо - один... Я буду ее защищать, не боясь ничего. Я не сбегу из страны». Заявление поражает своей откровенностью. С оружием в руках можно защищать родину, народ, населенный пункт, семью. Это благородно и даже называется героизмом. Можно, наконец, защищать собственную жизнь, что звучит менее геройски, но вполне понятно. Но вот намерение защищать с оружием в руках свою власть, даже если он останется один, - это уже запредельно находится за рамками рационального. Иначе говоря, жизни без власти Лукашенко не представляет: она теряет смысл. Эти понятия для него тождественны. Жажда власти сильнее инстинкта самосохранения.
Поэтому президент создал такую политическую систему, в которой смена власти легальным способом невозможна. В 2004 году он с помощью референдума упразднил статью Конституции, ограничивавшую пребывание одного человека в должности главы государства двумя сроками. Процесс выборов - под полным контролем вертикали. Влияние извне успешно нейтрализуется. Но остаются нелегальные средства, неинституциональные пути смены власти. Что делать с тысячами манифестантов на улице? Это проблема, которая крайне беспокоит Лукашенко. Он часто лично руководит действиями милиции и спецслужб во время публичных акций оппозиции, в чем однажды сам признался. 27 октября 1999 года во время выступления в Госдуме России белорусский президент, рассказывая об оппозиционном «Марше свободы», сказал: «Я сам там находился, минуту каждую контролировал, что происходило».