Смена политической позиции
Между тем политическая эволюция Лукашенко совершила резкий зигзаг. Он перешел на откровенно антиреформаторские позиции. Если раньше по основным политическим вопросам он голосовал в Верховном Совете вместе с оппозицией, то теперь начал поддерживать правящее большинство, а по некоторым вопросам оказался в одном лагере с коммунистами.
Такой политический дрейф нельзя назвать случайным. Он отражал определенную общественную тенденцию на всем постсоветском пространстве. Похожие кульбиты осуществили многие общественные деятели, в частности, депутаты Верховного Совета и Съезда народных депутатов России, вступившие в острый конфликт с Ельциным в 1992-1993 годах. Крах коммунистического режима и начало реформ сопровождались резким обострением социально-экономического кризиса и всплеском антиреформаторских настроений в обществе. Эволюция этих политиков стала отражением эволюции обедневшей, дезориентированной части населения, которая вначале поддержала реформы, а затем выступила против них.
Политический поворот, который осуществил Лукашенко, весьма знаменателен и позволяет сделать несколько выводов. Прежде всего его демократические убеждения были данью политической моде и не более того. Вернее сказать, у него вообще отсутствуют какие-либо принципы и убеждения, если он легко отказывается от прежних взглядов под влиянием общественных настроений. Выскажу предположение, что с этого времени Лукашенко совсем отказался определять какую-то свою политическую позицию по любому вопросу без учета того, что об этом думает население.
Во-вторых, Лукашенко хорошо ощущал настроения общества, точнее говоря, тенденции развития массового сознания. И, отражая доминирующую тенденцию, он не боялся оказаться в оппозиции к существующей власти. Более того, он эту оппозицию всячески демонстрировал и подчеркивал. Когда же общественные настроения поменялись, он примкнул к правящему парламентскому большинству, не сливаясь, однако, с ним, а сохраняя определенную дистанцию. Главным же в этих зигзагах было стремление ориентироваться на преобладающие интенции населения.
Такой поворот на 180 градусов можно оценить как признак цинизма и беспринципности, дешевого популизма, политической всеядности. Но, с другой стороны, можно говорить и о его политической полноценности.
В условиях демократии политику нельзя ставить в вину то, что он следует за массовым сознанием. Ведь общественная функция политика состоит в отражении интересов, настроений населения.
Изменение позиции Лукашенко началось с того, что он стал положительно относиться к правительству В. Кебича, всячески тормозившего рыночные реформы, и включился в критику парламентским большинством Председателя Верховного Совета С. Шушкевича. После краха ГКЧП доминировавшая в парламенте номенклатура была сильно напугана и согласилась избрать спикером ВС человека, который ассоциировался с демократами. Потом, когда испуг стал проходить, это большинство стало относиться к С. Шушкевичу все более враждебно. Его критиковали за положение в экономике, снижение уровня жизни, невысокую эффективность работы Верховного Совета. Большей частью критика была несправедливой, ибо полномочия главы парламента являлись ограниченными, к тому же он не контролировал большинство ВС. Реальная власть в государстве находилась у главы правительства В. Кебича. Но С. Шушкевич был удобной мишенью, ибо репортажи с сессии Верховного Совета транслировались ежедневно по радио и телевидению; в председательском кресле сидел спикер; и население именно его ассоциировало с властью.